Контраст между северными и южными склонами приобретает в наших условиях чуть ли не предельный размах. Разница по суммам положительных температур между выпуклым крутым южным склоном (т. е. самым теплым из возможных) и северным вогнутым с закрытым горизонтом (самым холодным) достигает 3.6 крат на глубине 5 см и 400 — на глубине 20 см. В среднем термика северных склонов соответствует таковой в тундрах в окрестностях г. Певека на Чукотке, а степных склонов — горным степям на юго-востоке Алтая. Устройство и состав сообществ на предельно контрастных по теплообеспеченности склонах мы уже описали. Что же внутри диапазона? Население беспозвоночных животных на выпуклых, а потому не сырых (мезофитных) склонах обычно представлено, как и на степных участках, различными соотношениями доминирующих здесь жуков (главным образом жужелиц, мягкотелок, стафилин, долгоносиков, усачей) и муравьев. Суммарная площадь мезофитных биотопов по сравнению с сырыми невелика, но их население многократно разнообразнее в основном за счет жесткокрылых. Наибольшие площади, напомним, занимают варианты мохово-лишайниково-кустарничковых лиственничных редколесий и кедровников на северных и нейтральных по экспозиции склонах, шлейфах, террасах разного происхождения. Практически все они «подстелены» водоупорной мерзлотой, над которой непременно формируются органогенные горизонты.

Вечная мерзлота подстилает почти 60% территории России. Неслучайно изучению биологии и экологии организмов, населяющих это громадное пространство, посвящены тысячи публикаций. Однако во многих из них авторы даже не употребляют слово «мерзлота», как бы умаляя ее значимость, в других же работах непросто найти ответ на естественный, казалось бы, вопрос: есть ли специфика экосистем и сообществ, их пространственного распределения на вечной мерзлоте? Проявления мерзлоты, как и ее роль в ландшафтных процессах, региональны, они связаны с особенностями климата, горных пород, рельефа, палеогеографии и т.д. Настоящая статья — попытка синтеза и краткого изложения наших представлений, сложившихся в результате многолетних и разносторонних исследований в континентальных горных северотаежных районах Магаданской обл., а именно в верховьях Колымы, где расположен стационар Института биологических проблем Севера ДВО РАН — «Абориген». Работа велась сотрудниками нашей лаборатории — климатологом А.В. Алфимовым, экофизиологом А.Н. Лейрих, микробиологом И.Б. Гришкан, энтомологами З.А. Жигульской и Ю.М. Марусиком. Помогали нам начальник стационара В.А. Бельгер, его жена и наша сестра-хозяйка А.П. Бельгер, инженер А.А. Поплоухин, механик-водитель А.А. Лейман и др.

Патомский кратер, расположенный на севере Иркутской обл. (Бодайбинский р-н), продолжает привлекать внимание многих исследователей несмотря на то, что прошло уже около 60 лет со времени его обнаружения. В.В. Колпаков, открывший Патомский кратер в 1949 г., первым высказал гипотезу о его образовании в результате падения метеорита. Известный вулканолог С.В. Обручев считал, что метеоритная гипотеза неприменима к данной структуре, а могла она «образоваться только в результате прорыва со значительных глубин газов или паров, которые пробили цилиндрическую трубку в участке, ослабленном тектоническими разломами». Значительно позже Е.Ф. Малеев также относил Патомский кратер к вулканическому образованию, представленному эруптивными (раздробленными глубинными породами, выброшенными на современную поверхность) или взрывными брекчиями. А.М. Портнов, тщательно исследовавший кратер, отвергал возможное участие вулканических процессов в его образовании и даже оценил глубину залегания в нем метеорита около 180-200 м. В 1963 г. Сибирская комиссия по метеоритам СО АН СССР на общественных началах направила экспедицию на Патомское нагорье.

Старинная карельская легенда повествует, что семга три года носит на жабрах искру жемчуга, а потом отдает ее ракушке-жемчужнице. Есть ли в этом зерно истины? Жемчуг, хотя он не камень, а биоминерал, образующийся между раковиной и мантийной складкой у некоторых морских и пресноводных двустворчатых моллюсков, всегда ценился на ряду с самыми дорогими драгоценными камнями. Американские индейцы знали, что такое пресноводный перламутр и жемчуг, уже 3 тыс. лет назад. Русские мастерицы освоили узорное жемчужное шитье тысячу лет назад. Особенно ценились за свою красоту и правильность новгородские «жемчужные ядра». Жемчугом расшивали богатую одежду, отделывали иконы и переплеты церковных книг, расплачивались по государственным долгам, выказывали высочайшее расположение и выкупали из рабства. А сколько жизней погубили некоторые особо крупные и «чистые» жемчужины! Этот ставший очень редким моллюск с красивым названием Margaritana margaritifera когда-то был широко распространен не только в этих местах, но и по всей Европе — от Испании и Австрии до Скандинавии и Ирландии. Когда-то, когда вода была чистой... В наших реках активный промысел жемчуга сохранялся еще в первой трети XX в. Однако широкое распространение лесосплава и вызванное этим засорение дна рек корой, загрязнение промышленными стоками привели к повсеместному вымиранию жемчужницы. Были и другие причины вымирания этих моллюсков. В советские времена на жемчугоносные реки наведывались «шабашники».

Большой город и дикие птицы на первый взгляд мало совместимы. Но это только на первый, отрешенно-равнодушный взгляд. Конечно, город, разрастаясь, выжимает диких животных, оставляя все меньше шансов для их благополучного существования. И тем не менее многие, включая птиц, приспосабливаются к жизни даже в таком огромном городе, как Москва. Что в основном обусловливает процветание или исчезновение здесь животных? Прежде всего нужны хотя бы небольшие участки лесов, лугов и других родных для птиц и зверей природных местообитаний, а на застроенных территориях — обилие доступной пищи и наализированные хищники, со всеми вытекающими отсюда последствиями. В Москве основную часть птичьего населения составляют те виды, коим корма вдоволь: домовые воробьи, сизари, серые вороны, кряквы. Из естественных врагов их только ястребы и изредка соколы донимают. Но последних в Москве по пальцам пересчитать можно, а вот численность ястреба-тетеревятника на голубино-врановой диете заметно возросла. В хорошо озелененных городских кварталах вольготно живется большим синицам, лазоревкам, скворцам и белым трясогузкам. Корма им тоже хватает, да и всяких укрытий для устройства гнезд пока еще вдоволь. На р. Москве и многих прудах кормятся озерные и сизые чайки, особенно по окраинам города. Там же и речных крачек увидеть можно. В черте города на водоемах с заболоченными берегами изредка выводят птенцов чомги, лысухи, камышницы и даже большая и малая выпи.

Всегда большой интерес к лесным пожарам в последние годы усилился из-за значения этого фактора в глобальном балансе углерода. Особое место занимают пожары в высоких широтах, где леса, произрастающие на вечной мерзлоте, служат зоной естественного стока углерода. В Сибири большая часть зоны вечной мерзлоты занята лиственницей, которая, как правило, формирует низкосомкнутые древостой. Вследствие этого лесные пожары в лиственничниках, за редким исключением, низовые, когда огонь не перебрасывается с кроны на крону, как в случае верхового пожара. В условиях мерзлоты корневая система деревьев расположена в узком поверхностном слое, покрытом лишайниками и мхом, выгорание которого приводит к повреждению корней и гибели древостоев. Лишайники и мхи высыхают обычно в июле (до глубины >10 см), что способствует устойчивым «породосменным» пожарам. Весной (конец мая — первая половина июня) напочвенный слой еще влажный, случающиеся в это время беглые пожары не причиняют деревьям значительного вреда. Потепление климата, особенно значимое в высоких широтах, может привести к возрастанию частоты пожаров в лесах мерзлотной зоны, способствовать их трансформации из стока в источник парниковых газов. Какова периодичность пожаров? Меняется ли она со временем и от чего зависит? Как распределены гари по элементам ландшафта? Для поиска ответов на эти вопросы и проводятся экспедиции в лиственничники Эвенкии.

В основе разделения функций здесь лежат поведенческие особенности. У многих видов животных в популяциях выделяются специализированные в поведенческом отношении группировки, сходные по таким признакам, как выбор диеты, специфика суточной активности, поисковое, охранное, территориальное и ориентировочное поведение, ярусное распределение. Так, в популяции рыб одни особи постоянно кормятся на глубине, а другие — ближе к поверхности воды. Все это относится к поведенческой специализации. Она может базироваться на предпочтениях определенных стимулов, скорости реакции, различиях в скорости передвижения, уровне агрессивности и множестве других психофизиологических характеристик, главным образом врожденных. Есть множество тому примеров. В их ряду — результаты, полученные в лаборатории: среди шмелей, появившихся на свет в лабораторном гнезде, одни стабильно предпочитают треугольные, а другие — круглые искусственные «цветы». Как тут не вспомнить перекличку поэтов: П. Коган (1936) — «Я с детства не любил овал, / Я с детства угол рисовал.»; Н. Коржавин (1944) — «...Я с детства полюбил овал / За то, что он такой законченный». Если разделение труда в сообществе основано на различиях в способностях решать задачи, требующие вовлечения определенных интеллектуальных ресурсов, это можно назвать когнитивной специализацией.

Бессчетное число живых существ, от пчелы до слона, живут «в строю», будучи так или иначе связанными множеством общественных обязательств. Можно ли сохранять самостоятельность, если за тобой закреплена определенная социальная функция? В историю этологии вошла японская мартышка Имо. Более 50 лет назад она догадалась отмывать клубни сладкого картофеля (батата) от грязи в морской воде и стала новатором в своем сообществе, ей начали подражать остальные. Новый обычай распространился, и до сих пор «культура мытья бататов» жива в этой островной колонии. Стала бы обезьянка Имо новатором, если бы ей нужно было денно и нощно, отказывая себе в еде и питье, дежурить при чужих детях, т. е. выполнять в группе роль няни? А может ли быть предприимчивым «разведчик» — муравей или павиан, вынужденный «держать на замке» вверенный ему участок территориальной границы? Задаваясь вопросом о месте интеллекта в общественной жизни животных, я имею в виду не просто приобретение индивидуального опыта. Значительная доля их поведенческих реакций основана на врожденных стереотипах, а способность к обучению делает поведение животных более гибким и адаптивным.

Ученые давно пытаются выяснить происхождение и предназначение длинного носа у животных. Надо сказать, что необычным носом обладают не только слоны, но и другие млекопитающие, например сайгак (Saiga tatariса) — сравнительно небольшое (масса тела взрослого самца не превышает 35 кг, а самок еще меньше) копытное животное семейства полорогих. Носовая раковина у сайгака редуцирована и смещена так, что ноздри сдвинуты далеко назад, а перед ними над выступающими вперед зубами выросло нечто напоминающее хобот. Биологическая роль этого так называемого носового преддверия долго оставалась неясной, хотя предположений было немало. Самая первая и, казалось бы, наиболее очевидная гипотеза — это предположение о роли носа как регулятора теплообмена. Дело в том, что сайгак обитает на обширных открытых пространствах степей и полупустынь с резко континентальным климатом — очень сухим и жарким летом и холодной зимой. Во время кочевок сайгаки преодолевают огромные расстояния — до нескольких тысяч километров, т. е. больше, чем какое либо-из копытных в мире.

Отличительные признаки. Передние конечности превращены в крылья, их костные элементы (в первую очередь, предплечье и пястные кости — метакарпалии) сильно удлинены. Размер мелкий: масса не превышает 50 г, длина черепа не более 2 см. Череп с развитой мозговой частью. Клыки крупные, значительно крупнее резцов. В передней части костного неба есть выемка, верхние резцы расположены по сторонам от нее. Систематика. В Центральной России распространено одно семейство (Гладконосые — Vespertilionidae) из подотряда Летучие мыши (Microchiroptera) . В фауне Московской и соседних областей — 12 - 13 видов. Отличительные признаки. Передние конечности превращены в крылья, их костные элементы (в первую очередь, предплечье и пястные кости — метакарпалии) сильно удлинены (рис. 18) . Размер мелкий: масса не превышает 50 г, длина черепа не более 2 см. Череп с развитой мозговой частью. Клыки крупные, значительно крупнее резцов. В передней части костного неба есть выемка, верхние резцы расположены по сторонам от нее. Систематика. В Центральной России распространено одно семейство (Гладконосые — Vespertilionidae) из подотряда Летучие мыши (Microchiroptera) . В фауне Московской и соседних областей — 12 - 13 видов.