В монгольских степях появились лошади Пржевальского, скоро они появятся в степях Оренбуржья. Красная книга стала тоньше на одну страницу. Реинтродукция — так называется процесс возвращения животных из зоопарков в естественные условия обитания. Дело это совсем не простое — выращенное в неволе животное зачастую не способно жить естественной жизнью на природе. Примеров тому великое множество. Инкубаторских стерхов пришлось обучать полёту клином с помощью дельтаплана. Англичане выпустили в леса выращенных в неволе макак, но после сытых кормушек и регулярного питания обезьяны наотрез отказались сами искать корм. Во Франции выпустили из вольеров ушастых сов, чтобы уменьшить в округе полчища расплодившихся мышей-полёвок, но совы наслаждались свободой всего три дня, а затем вернулись к сеткам, за которыми привыкли без труда получать белых мышей. В Москве в Крылатском лесопарке на свободу выпустили бельчат, но через неделю зверьки заболели авитаминозом, и их пришлось подкармливать грецкими орехами, творогом и даже витаминами в таблетках. Из передвижного зоопарка в Челябинске сбежала рысь. Её искали милиция и пожарные. Однако тревога оказалась напрасной — через три дня исхудавший зверь, смолоду не научившийся охотиться, сам вернулся в зверинец. Не надо обольщаться и глядя на свободную жизнь зубров в Приокском заповеднике. Лесные богатыри не отказываются от подкормки сеном и солью, самки охотно идут в загоны, чтобы разродиться под присмотром ветеринаров. Многие звери отзываются на клички. Там просто большой зоопарк под открытым небом с полуручными животными. Однако есть животное, стремление которого быть свободным и умение жить в дикой природе не смог вытравить столетний период разведения и жизни в зоопарках. Эти животные — такхи, более известные как лошади Пржевальского. В 1878 году конная географическая экспедиция Николая Михайловича Пржевальского, преодолев множество азиатских рек и горных перевалов, спустилась на равнины южной Монголии. В один из жарких дней путешественники, остановившиеся на привал, сквозь знойное марево увидели пасущихся вдали коней. Чуткие лошади, заметив людей, подняли головы, в одну минуту сбились в плотный табун и стремительно ускакали в сторону гор.
— Что это? — спросил Пржевальский у проводника.
— Такхи, — коротко ответил монгол.
Уже тогда они были редкостью. Монголы ценили диких лошадей за вкусное мясо, и охота на них была беспощадной. Русскому путешественнику удалось отловить и изучить пару таких диких красавцев. Коротконогие, стройные и строптивые лошади оказались породой, не известной науке. В начале XX века такхи полностью исчезли. Правда, европейские зоопарки успели вывезти около сотни дикарей и приучить их жить и размножаться в неволе. Лет сорок назад монгольские журналисты стали говорить, будто в Гоби есть район, где такхи сохранились. Эти сведения взялись проверять советские учёные и — ничего не нашли. Сорок лет назад английские зоологи попытались выпустить на волю в монгольских степях такхи, выращенных в зоопарках. Кончилась эта затея плачевно — простодушные монгольские араты очень обрадовались, отловили коней арканами и отправили прямо в казаны. Точно так же поступили во время Второй мировой войны немецкие солдаты, слопавшие лошадей Пржевальского в некоторых европейских зоопарках. Казалось бы, такхи никогда не покинут страниц Красной книги, но однажды известный английский зоолог Джералл Дар-релл, увидев фильм про такхи, выращенных в степном заповеднике Аскания-Но-ва на Украине, с восторгом воскликнул:
— Ничего грациознее я не видел. Думаю, они и умнее породистых, но избалованных английских рысаков. Вдруг навострённые ушки вожака, лёгкий поворот головы — и по сигналу всё стадо пускается в галоп. В беге каждый конь подражает ритму своего предводителя. Да, было бы совсем неплохо восстановить их табуны на воле...
Слова знаменитого зоолога запали в головы двум энтузиастам из Голландии, которые до 1978 года ничего не слышали о лошадях Пржевальского. Это были психолог Ян Боуман и социолог Инга Хейнсдийк, которые начали методично воплощать в жизнь идею Даррелла. Семь лет ушло на поиск и подбор особей, пригодных для переселения в степи Монголии. Лошади Пржевальского тогда были в зоопарках Чехословакии, Германии, Англии, Кубы, а также в заповедниках Австралии, Уругвая и Украины. Постепенно удалось отобрать 53 молодые лошади. За это время голландские энтузиасты обзавелись добровольными помощниками-единомышленниками, международные общества защиты дикой природы выделили суммы, достаточные для развёртывания довольно сложного плана переселения. В Луисбурге генетики отобрали жеребца Тома — вожака для первого табуна на воле. Наконец, все четвероногие переселенцы были собраны на голландской ферме, и наступило время выбора места в Монголии, где было бы возможно выпустить такхи на свободу. Сложность заключалась в том, что для первого табуна был необходим не просто район степи, а целая система с охраной границ, ветеринарной службой, отрядами егерей для отстрела волков. Голландцы провели множество собеседований со специалистами, не раз выезжали в Монголию. Наконец нашёлся местный мудрец, который указал подходящий район — участок степи площадью 50 тысяч гектаров, окружённый невысокими горами. Называется он Хустаин-Нуруус и находится к югу от Улан-Батора. Эту местность издревле облюбовали монгольские ханы для охоты на волков, лис и оленей. До 1990 года там находилась заповедная зона, где за дичью гонялись монгольские партийные бонзы и иностранные дипломаты. Во всех окрестных поселениях жителям было запрещено держать охотничье оружие и даже близко подходить к границам охотничьих угодий. Для такхи это место было идеальным. Голландцы на удивление быстро получили согласие властей в Улан-Баторе. Монгольское правительство объявило Хустаин-Нуруус государственным заповедником, в честь прибытия в июле 1992 года первых 16 такхи монголы даже сочинили песню. Затем в зарешеченных ящиках лошадей со всеми предосторожностями перевезли на грузовиках в заповедник и выпустили на волю. В 1994 году в Хустаин-Нуруус доставили ещё одну группу животных из зоопарков Европы. Образовалось несколько табунов. К 1997 году по степям бегало 140 лошадей Пржевальского, из которых половина родилась уже в Монголии, а к 2000 году поголовье такхи ещё удвоилось. Основной опасностью для такхи-переселенцев в Монголии оказались волки. Однако древний инстинкт помогает лошадям успешно обороняться от серых хищников. Однажды Боуман и его команда наблюдали, как стая волков напала на табун. Вожак быстро образовал из своих подопечных круг, в центре которого оказались жеребята. Сам он галопировал вокруг, стараясь лягать или кусать волков. Целый час хищники пытались пробить оборону, но ушли несолоно хлебавши. Другая опасность — люди. Жители близлежащих селений тайно стараются скрестить своих лошадей с такхи, а породу портить пока нельзя. Хотя в будущем, когда всё стабилизируется и поголовье диких коней станет больше (Боуман считает, что количество такхи в Монголии нужно довести до 30 тысяч), можно будет допустить общение местных домашних лошадей с их дикими собратьями. Во время одного из интервью Боумана спросили: «Почему эксперимент в Монголии удался без осложнений и практически мгновенно? Ведь попытки расселения в дикой природе других животных из зоопарков пока не дают желаемых результатов. О какие законы природы разбиваются замыслы зоологов?» Голландец дипломатично ответил, что сам он лишь надеялся на успех, а объяснения дали русские учёные, на которых возложено научное обеспечение эксперимента. Русские исследователи считают: дело в генетической предрасположенности. Природа заложила в гены такхи необыкновенно стойкую память о свободе, которую не смогла подавить жизнь в неволе. Если это так, то гены лошадей Пржевальского уникальны. Удачный эксперимент голландцев в Монголии вызвал к жизни другой проект, уже в России. Наскальные рисунки в пещерах Испании доказывают: в неолите такхи обитали на Пиренейском полуострове. Приблизительно в эпоху великого переселения народов лошади южными границами Европы перекочевали в Причерноморье, Заволжье, оренбургские степи, а затем в глубины Азии. Оренбургские учёные задумали возродить лошадей Пржевальского в наших степях. С этой целью был создан общественный фонд «Возрождения оренбургских степей», что стало началом масштабного экологического эксперимента. Лошадей для него предполагается брать в зоопарках разных стран, готовых оказать помощь русскому проекту, и, конечно же, в украинском заповеднике Аскания-Нова, научное сотрудничество с которым началось с первых дней возникновения фонда. Подключился и украинский академик А. Чибилёв, много лет доказывавший, что копытные животные спасают степь. Постоянно кочуя по травостою, они втаптывают остатки растений в почву, повышая её плодородие. Без копытных степи превращаются в пустыни. Фондом найден и подходящий участок нетронутой оренбургской степи площадью 11 тысяч гектаров. Когда-то на нём располагалась ныне свёрнутая воинская часть. Нашлись у учёных и добровольные помощники и спонсоры — местная фирма «Газпромавтоматика», которая взяла на себя оформление передачи бывшей военной собственности фонду и рекультивацию земли, положенную по закону. На сей день проект фонда находится в стадии активного развития. Русские и украинские учёные уверены: в ближайшее время быстроногие и свободолюбивые такхи вдохнут вольный воздух оренбургских степей.
— Что это? — спросил Пржевальский у проводника.
— Такхи, — коротко ответил монгол.
Уже тогда они были редкостью. Монголы ценили диких лошадей за вкусное мясо, и охота на них была беспощадной. Русскому путешественнику удалось отловить и изучить пару таких диких красавцев. Коротконогие, стройные и строптивые лошади оказались породой, не известной науке. В начале XX века такхи полностью исчезли. Правда, европейские зоопарки успели вывезти около сотни дикарей и приучить их жить и размножаться в неволе. Лет сорок назад монгольские журналисты стали говорить, будто в Гоби есть район, где такхи сохранились. Эти сведения взялись проверять советские учёные и — ничего не нашли. Сорок лет назад английские зоологи попытались выпустить на волю в монгольских степях такхи, выращенных в зоопарках. Кончилась эта затея плачевно — простодушные монгольские араты очень обрадовались, отловили коней арканами и отправили прямо в казаны. Точно так же поступили во время Второй мировой войны немецкие солдаты, слопавшие лошадей Пржевальского в некоторых европейских зоопарках. Казалось бы, такхи никогда не покинут страниц Красной книги, но однажды известный английский зоолог Джералл Дар-релл, увидев фильм про такхи, выращенных в степном заповеднике Аскания-Но-ва на Украине, с восторгом воскликнул:
— Ничего грациознее я не видел. Думаю, они и умнее породистых, но избалованных английских рысаков. Вдруг навострённые ушки вожака, лёгкий поворот головы — и по сигналу всё стадо пускается в галоп. В беге каждый конь подражает ритму своего предводителя. Да, было бы совсем неплохо восстановить их табуны на воле...
Слова знаменитого зоолога запали в головы двум энтузиастам из Голландии, которые до 1978 года ничего не слышали о лошадях Пржевальского. Это были психолог Ян Боуман и социолог Инга Хейнсдийк, которые начали методично воплощать в жизнь идею Даррелла. Семь лет ушло на поиск и подбор особей, пригодных для переселения в степи Монголии. Лошади Пржевальского тогда были в зоопарках Чехословакии, Германии, Англии, Кубы, а также в заповедниках Австралии, Уругвая и Украины. Постепенно удалось отобрать 53 молодые лошади. За это время голландские энтузиасты обзавелись добровольными помощниками-единомышленниками, международные общества защиты дикой природы выделили суммы, достаточные для развёртывания довольно сложного плана переселения. В Луисбурге генетики отобрали жеребца Тома — вожака для первого табуна на воле. Наконец, все четвероногие переселенцы были собраны на голландской ферме, и наступило время выбора места в Монголии, где было бы возможно выпустить такхи на свободу. Сложность заключалась в том, что для первого табуна был необходим не просто район степи, а целая система с охраной границ, ветеринарной службой, отрядами егерей для отстрела волков. Голландцы провели множество собеседований со специалистами, не раз выезжали в Монголию. Наконец нашёлся местный мудрец, который указал подходящий район — участок степи площадью 50 тысяч гектаров, окружённый невысокими горами. Называется он Хустаин-Нуруус и находится к югу от Улан-Батора. Эту местность издревле облюбовали монгольские ханы для охоты на волков, лис и оленей. До 1990 года там находилась заповедная зона, где за дичью гонялись монгольские партийные бонзы и иностранные дипломаты. Во всех окрестных поселениях жителям было запрещено держать охотничье оружие и даже близко подходить к границам охотничьих угодий. Для такхи это место было идеальным. Голландцы на удивление быстро получили согласие властей в Улан-Баторе. Монгольское правительство объявило Хустаин-Нуруус государственным заповедником, в честь прибытия в июле 1992 года первых 16 такхи монголы даже сочинили песню. Затем в зарешеченных ящиках лошадей со всеми предосторожностями перевезли на грузовиках в заповедник и выпустили на волю. В 1994 году в Хустаин-Нуруус доставили ещё одну группу животных из зоопарков Европы. Образовалось несколько табунов. К 1997 году по степям бегало 140 лошадей Пржевальского, из которых половина родилась уже в Монголии, а к 2000 году поголовье такхи ещё удвоилось. Основной опасностью для такхи-переселенцев в Монголии оказались волки. Однако древний инстинкт помогает лошадям успешно обороняться от серых хищников. Однажды Боуман и его команда наблюдали, как стая волков напала на табун. Вожак быстро образовал из своих подопечных круг, в центре которого оказались жеребята. Сам он галопировал вокруг, стараясь лягать или кусать волков. Целый час хищники пытались пробить оборону, но ушли несолоно хлебавши. Другая опасность — люди. Жители близлежащих селений тайно стараются скрестить своих лошадей с такхи, а породу портить пока нельзя. Хотя в будущем, когда всё стабилизируется и поголовье диких коней станет больше (Боуман считает, что количество такхи в Монголии нужно довести до 30 тысяч), можно будет допустить общение местных домашних лошадей с их дикими собратьями. Во время одного из интервью Боумана спросили: «Почему эксперимент в Монголии удался без осложнений и практически мгновенно? Ведь попытки расселения в дикой природе других животных из зоопарков пока не дают желаемых результатов. О какие законы природы разбиваются замыслы зоологов?» Голландец дипломатично ответил, что сам он лишь надеялся на успех, а объяснения дали русские учёные, на которых возложено научное обеспечение эксперимента. Русские исследователи считают: дело в генетической предрасположенности. Природа заложила в гены такхи необыкновенно стойкую память о свободе, которую не смогла подавить жизнь в неволе. Если это так, то гены лошадей Пржевальского уникальны. Удачный эксперимент голландцев в Монголии вызвал к жизни другой проект, уже в России. Наскальные рисунки в пещерах Испании доказывают: в неолите такхи обитали на Пиренейском полуострове. Приблизительно в эпоху великого переселения народов лошади южными границами Европы перекочевали в Причерноморье, Заволжье, оренбургские степи, а затем в глубины Азии. Оренбургские учёные задумали возродить лошадей Пржевальского в наших степях. С этой целью был создан общественный фонд «Возрождения оренбургских степей», что стало началом масштабного экологического эксперимента. Лошадей для него предполагается брать в зоопарках разных стран, готовых оказать помощь русскому проекту, и, конечно же, в украинском заповеднике Аскания-Нова, научное сотрудничество с которым началось с первых дней возникновения фонда. Подключился и украинский академик А. Чибилёв, много лет доказывавший, что копытные животные спасают степь. Постоянно кочуя по травостою, они втаптывают остатки растений в почву, повышая её плодородие. Без копытных степи превращаются в пустыни. Фондом найден и подходящий участок нетронутой оренбургской степи площадью 11 тысяч гектаров. Когда-то на нём располагалась ныне свёрнутая воинская часть. Нашлись у учёных и добровольные помощники и спонсоры — местная фирма «Газпромавтоматика», которая взяла на себя оформление передачи бывшей военной собственности фонду и рекультивацию земли, положенную по закону. На сей день проект фонда находится в стадии активного развития. Русские и украинские учёные уверены: в ближайшее время быстроногие и свободолюбивые такхи вдохнут вольный воздух оренбургских степей.
