Следующим опытом по исследованию увлекаемости эфира стал опыт Харреса (1912г), позволивший измерить коэффициент увлечения света стеклом, и выявить дисперсионную зависимость. К анализу опытов «типа Физо» подключился Эйнштейн. Согласно Эйнштейну, коэффициент увлечения света зависит от того, под каким углом свет входит в движущуюся среду, и от того, движется ли среда только в трубке или вместе с трубкой. Надо сказать, анализ Эйнштейна производил на его сторонников необъяснимое магическое действие. Разумеется, Эйнштейн блестяще показал, как дискуссионные факты объясняются с помощью теории относительности, но оторвавшись от его анализа можно обнаружить, что в объяснениях «что-то не то». Так в опыте Харреса, где свет входил в стеклянную призму перпендикулярно её движению, и «в этом, и только в этом случае», как утверждают авторы, справедлива классическая формула Френеля, не содержащая дисперсионного члена а(Х).
Но именно в опыте Харреса обнаружена дисперсия: (красного света)=0,5964, и (зелёного света)=0,5802. Надо сказать, зависимость а(Х) в релятивизме странна сама по себе, ибо скорость света в среде определяется по правилам её кинематики, и свойства веществ, дисперсионные или какие иные не кинематические, в данной теории «не причём». На возможное возражение типа того, что скорость света в среде зависит от длины волны света, и как следствие - зависит и коэффициент а(К), следует ответ: так это скорость света в среде обладает дисперсионными свойствами. Но тут мы замечаем, что в «классической формуле» непорядок. Из опыта Харреса следует что с ростом длины волны в районе сотен нм (в диапазоне длин волн эксперимента) коэффициент арастёт, а коэффициент преломления «для всех прозрачных веществ монотонно возрастает с уменьшением длины волны. Эта дисперсионная зависимость «лишний» раз доказывает несостоятельность релятивистского правила сложения скоростей. В теории Френеля (или Стокса, всё равно) зависимость а(Х) тоже физически невразумительна. Ее следует понимать так: когда стекло освещается красным светом (а не зелёным), плотность эфира в нём больше.
Авторы, усиливая значение опыта Фнзо, добавляют: Повторения опыта [Физо] с движущимся воздухом не дало никакого смещения, что и следовало ожидать из-за малого отличия показателя преломления воздуха от единицы. Кем такой вариант опыта был проведён - не отмечено, учебники физики о таком варианте опыта самого Физо также не сообщают. Однако через 113 лет, в 1964г, опыт по схеме с. увлекающим эфир воздухом провел Кантор, но он получил результат а=0,67, что противоречило теории Френеля и теории относительности. О противоречии с теорией Френеля, ушедшей в небытие вместе с эфиром, в это время уже не имело смысла вспоминать, а несоответствие теории относительности вызвало энергичное возражение44. Увлечение света воздухом более сильное, чем водой, было признано ошибкой. Опыты Физо и Кантора были объяснены с единой точки зрения с использованием предположений об «устройстве электромагнитной волны». В данном объяснении коэффициент увлечения был тем меньше, чем плотнее среда (по существу, речь шла уже не об увлечении света). Однако в объяснении не был учтён опыт Харреса, в котором коэффициент увлечения света плотным стеклом оказался больше, чем у воды.
Любопытен комментарий по поводу дискуссии, вспыхнувшей после опыта Кантора: «Не удивительно ли, что [противники теории относительности] сохранились после 50 лет блестящей истории этой теории?». Сохранившиеся антирелятивистские воззрения ещё раньше В.Л. Гинзбург назвал анахронизмом. Опыт Эри в числе других оказался на перекрёстке проблем физики после опыта Майкельсона, когда гипотеза Френеля дала сбой. Пока же совокупность опытов привела не к теоретической катастрофе, а к следующему замыслу. Если эфир (по Френелю) увлекается средами большой плотности и не увлекается воздухом, что следовало из подтверждаемой опытом теории, то при движении Земли сквозь эфир должен обнаружиться «эфирный ветер», и тогда можно измерить «абсолютную» скорость Земли в пространстве. Опыт Хека с его результатом первого порядка (!) уже позволял предсказать нулевой результат этой задумки, но по какой-то причине он не попал в поле зрения Максвелла, а после -Лоренца. Так была поставлена увлекательная задача определения «абсолютной» скорости Земли (даже всей Солнечной системы) в пространстве. Но опыт Майкельсона показал как бы полное увлечение космического эфира воздухом Земли и отсутствие эфирного ветра. Эта неудача по настоящему взволновала достаточно широкую научную общественность.
Эфир в самом начале ХХв ещё подавал признаки развития. Так теория Лоренца предсказывала поворот заряженного конденсатора от движения его вместе с Землёй в эфире, но опыт Трутона и Нобля 1904г, а позже более точные опыты Томашека (Германия) и Чейза (США) не подтвердил её. Феномен нулевого результата, дитя теории Френеля, на короткое время усыновила теория Лоренца: Объяснение отсутствия эффекта заключается в том, что движется не только конденсатор, но и индицирующая магнитная стрелка [заметь, читатель, здесь речь идёт не об относительном движении, которого нет, а об абсолютном!]. Это вызывает второй крутящий момент, [при любом расположении магнитной стрелки] уравновешивающий первый. Эпштейн. От суммы крутящего и уравновешивающего моментов остался нуль, теперь нужно поверить, что оба они были. Согласно ТО крутящий момент также существует (видимо, из-за движения магнитной стрелки относительно пустоты), но магнитную стрелку он не крутит, поскольку определённым [если не сказать, чудесным] образом компенсируется. Объяснение этого любопытного факта (предназначенное исключительно для тех, кто вместе с автором объяснения не заметил абсолютного движения и поверил, что крутящий момент магнитной стрелки существует] можно найти в характеристике тензора массы в теории относительности.
Развитие идеи эфира остановила идея экстра-класса. Чтобы получить признание, ей необходимы были неудачи эфирной теории, а также необходим был период расцвета философской мешанины в физике, что тоже, как известно, имело место. Необходимо сказать несколько слов о том, какую абсолютную скорость предложил найти Максвелл. Под абсолютной скоростью Земли можно было понимать её скорость вместе с Солнцем (видимо - гораздо больше орбитальной) или (возможно - ещё большей) скорости всей Нашей Галактики в эфире абсолютного пространства. Сторонники Эйнштейна отвергают такие предложения, поскольку согласно СТО, никакими наблюдениями внутри Солнечной системы это движение не может быть обнаружено. Замысел Максвелла и реализация опыта Майкельсона включали такое толкование. Орбитальная скорость Земли была выявлена Брадлеем. Изменение видимого положения звезды соответствовало сложению скорости светового луча и скорости Земли на орбите, и это явление позволило весьма точно определить отношение этих скоростей. Ко времени Максвелла та же (с хорошим совпадением) скорость света была измерена в земном эксперименте Физо -1849т, ещё точнее, с ошибкой менее 1%, в эксперименте Фуко -1862г. Относительно небольшой разброс скоростей света земных измерений и совпадение этих данных с астрономическими наблюдениями свидетельствовал о том, что наше Богом избранное Солнце занимает особое положение в абсолютном пространстве, неподвижно или движется в нём достаточно медленно, во всяком случае эта скорость необнаружима в эффектах второго порядка! Если скорость света - это скорость относительно эфира в абсолютном пространстве, то предпочтительнее сделать вывод, что Солнце с окружающим эфиром движутся вместе, синхронно.
Но такое движение мыслимо только в том случае, если эфир «несёт на себе» все небесные тела. Гипотеза об особом положении Солнца могла быть отброшена уже в XVIIIв, когда начали прорисовываться контуры Пашей Галактики. Во времена Максвелла эта гипотеза должна быть отброшена и потому, что ещё в 1859г М.А. Ковальским (1824-1884) была разработана теория вращения нашей Галактики (хотя доказана она была гораздо позже, в 1927г), а что Солнце не является её центром, было известно и ранее. Гипотеза о движении Солнца вместе с окружающей его средой, сколь удивительно бы это не было, не пришла в голову ни физикам, ни философам, ни астрономам, ни тогда, ни до сего времени. Никакого «табу», кроме догмы о неподвижном пространстве, на такую гипотезу назвать нельзя. Но и закон тяготения Ньютона с его неподвижным пространством вряд ли мог так повязать полёг человеческой мысли. Такие путы указывают на более общую причину-многовековую недооценку роли материи в механизме мироздания. Таким образом, во времена Максвелла под абсолютной скоростью Земли следовало понимать только её орбитальную скорость, а тогда ответ на поставленный вопрос уже был известен.
После нулевого («отрицательного») результата опыта Майкельсона теоретики должны были быть озабочены противоречием: почему в эффекте аберрации орбитальная скорость Земли обнаружена, а в опыте Майкельсона - зафиксирован очередной «нуль»? Но мысль двинулась иным путём. Возникла загадка, согласно которой эфир увлекается частично плотной водой и полностью - разреженным воздухом. В этом суть сегодняшних трудностей физики, предопределённых всем ходом развития естествознания. В то же время эти загадки философии, тяготевшей к теологии. На протяжении веков философия скорее мистифицировала представления о материи, чем строила рациональную картину мира. С появлением понятия поля среда в пространстве в конце ХIХв стала отождествляться с самим пространством. Удобная профессиональная терминология математиков заменила собою понятие материи и задержала осмысление её сущности. Сегодня теоретическая физика занята уже полностью абсурдным делом, не изучением материи в пространстве, а конструированием самого пространства n-ой размерности, где n «пробегает» значения от единицы до уровня, ограниченного искусством владения математическим аппаратом или скромностью фантазии теоретика.
Но именно в опыте Харреса обнаружена дисперсия: (красного света)=0,5964, и (зелёного света)=0,5802. Надо сказать, зависимость а(Х) в релятивизме странна сама по себе, ибо скорость света в среде определяется по правилам её кинематики, и свойства веществ, дисперсионные или какие иные не кинематические, в данной теории «не причём». На возможное возражение типа того, что скорость света в среде зависит от длины волны света, и как следствие - зависит и коэффициент а(К), следует ответ: так это скорость света в среде обладает дисперсионными свойствами. Но тут мы замечаем, что в «классической формуле» непорядок. Из опыта Харреса следует что с ростом длины волны в районе сотен нм (в диапазоне длин волн эксперимента) коэффициент арастёт, а коэффициент преломления «для всех прозрачных веществ монотонно возрастает с уменьшением длины волны. Эта дисперсионная зависимость «лишний» раз доказывает несостоятельность релятивистского правила сложения скоростей. В теории Френеля (или Стокса, всё равно) зависимость а(Х) тоже физически невразумительна. Ее следует понимать так: когда стекло освещается красным светом (а не зелёным), плотность эфира в нём больше.
Авторы, усиливая значение опыта Фнзо, добавляют: Повторения опыта [Физо] с движущимся воздухом не дало никакого смещения, что и следовало ожидать из-за малого отличия показателя преломления воздуха от единицы. Кем такой вариант опыта был проведён - не отмечено, учебники физики о таком варианте опыта самого Физо также не сообщают. Однако через 113 лет, в 1964г, опыт по схеме с. увлекающим эфир воздухом провел Кантор, но он получил результат а=0,67, что противоречило теории Френеля и теории относительности. О противоречии с теорией Френеля, ушедшей в небытие вместе с эфиром, в это время уже не имело смысла вспоминать, а несоответствие теории относительности вызвало энергичное возражение44. Увлечение света воздухом более сильное, чем водой, было признано ошибкой. Опыты Физо и Кантора были объяснены с единой точки зрения с использованием предположений об «устройстве электромагнитной волны». В данном объяснении коэффициент увлечения был тем меньше, чем плотнее среда (по существу, речь шла уже не об увлечении света). Однако в объяснении не был учтён опыт Харреса, в котором коэффициент увлечения света плотным стеклом оказался больше, чем у воды.
Любопытен комментарий по поводу дискуссии, вспыхнувшей после опыта Кантора: «Не удивительно ли, что [противники теории относительности] сохранились после 50 лет блестящей истории этой теории?». Сохранившиеся антирелятивистские воззрения ещё раньше В.Л. Гинзбург назвал анахронизмом. Опыт Эри в числе других оказался на перекрёстке проблем физики после опыта Майкельсона, когда гипотеза Френеля дала сбой. Пока же совокупность опытов привела не к теоретической катастрофе, а к следующему замыслу. Если эфир (по Френелю) увлекается средами большой плотности и не увлекается воздухом, что следовало из подтверждаемой опытом теории, то при движении Земли сквозь эфир должен обнаружиться «эфирный ветер», и тогда можно измерить «абсолютную» скорость Земли в пространстве. Опыт Хека с его результатом первого порядка (!) уже позволял предсказать нулевой результат этой задумки, но по какой-то причине он не попал в поле зрения Максвелла, а после -Лоренца. Так была поставлена увлекательная задача определения «абсолютной» скорости Земли (даже всей Солнечной системы) в пространстве. Но опыт Майкельсона показал как бы полное увлечение космического эфира воздухом Земли и отсутствие эфирного ветра. Эта неудача по настоящему взволновала достаточно широкую научную общественность.
Эфир в самом начале ХХв ещё подавал признаки развития. Так теория Лоренца предсказывала поворот заряженного конденсатора от движения его вместе с Землёй в эфире, но опыт Трутона и Нобля 1904г, а позже более точные опыты Томашека (Германия) и Чейза (США) не подтвердил её. Феномен нулевого результата, дитя теории Френеля, на короткое время усыновила теория Лоренца: Объяснение отсутствия эффекта заключается в том, что движется не только конденсатор, но и индицирующая магнитная стрелка [заметь, читатель, здесь речь идёт не об относительном движении, которого нет, а об абсолютном!]. Это вызывает второй крутящий момент, [при любом расположении магнитной стрелки] уравновешивающий первый. Эпштейн. От суммы крутящего и уравновешивающего моментов остался нуль, теперь нужно поверить, что оба они были. Согласно ТО крутящий момент также существует (видимо, из-за движения магнитной стрелки относительно пустоты), но магнитную стрелку он не крутит, поскольку определённым [если не сказать, чудесным] образом компенсируется. Объяснение этого любопытного факта (предназначенное исключительно для тех, кто вместе с автором объяснения не заметил абсолютного движения и поверил, что крутящий момент магнитной стрелки существует] можно найти в характеристике тензора массы в теории относительности.
Развитие идеи эфира остановила идея экстра-класса. Чтобы получить признание, ей необходимы были неудачи эфирной теории, а также необходим был период расцвета философской мешанины в физике, что тоже, как известно, имело место. Необходимо сказать несколько слов о том, какую абсолютную скорость предложил найти Максвелл. Под абсолютной скоростью Земли можно было понимать её скорость вместе с Солнцем (видимо - гораздо больше орбитальной) или (возможно - ещё большей) скорости всей Нашей Галактики в эфире абсолютного пространства. Сторонники Эйнштейна отвергают такие предложения, поскольку согласно СТО, никакими наблюдениями внутри Солнечной системы это движение не может быть обнаружено. Замысел Максвелла и реализация опыта Майкельсона включали такое толкование. Орбитальная скорость Земли была выявлена Брадлеем. Изменение видимого положения звезды соответствовало сложению скорости светового луча и скорости Земли на орбите, и это явление позволило весьма точно определить отношение этих скоростей. Ко времени Максвелла та же (с хорошим совпадением) скорость света была измерена в земном эксперименте Физо -1849т, ещё точнее, с ошибкой менее 1%, в эксперименте Фуко -1862г. Относительно небольшой разброс скоростей света земных измерений и совпадение этих данных с астрономическими наблюдениями свидетельствовал о том, что наше Богом избранное Солнце занимает особое положение в абсолютном пространстве, неподвижно или движется в нём достаточно медленно, во всяком случае эта скорость необнаружима в эффектах второго порядка! Если скорость света - это скорость относительно эфира в абсолютном пространстве, то предпочтительнее сделать вывод, что Солнце с окружающим эфиром движутся вместе, синхронно.
Но такое движение мыслимо только в том случае, если эфир «несёт на себе» все небесные тела. Гипотеза об особом положении Солнца могла быть отброшена уже в XVIIIв, когда начали прорисовываться контуры Пашей Галактики. Во времена Максвелла эта гипотеза должна быть отброшена и потому, что ещё в 1859г М.А. Ковальским (1824-1884) была разработана теория вращения нашей Галактики (хотя доказана она была гораздо позже, в 1927г), а что Солнце не является её центром, было известно и ранее. Гипотеза о движении Солнца вместе с окружающей его средой, сколь удивительно бы это не было, не пришла в голову ни физикам, ни философам, ни астрономам, ни тогда, ни до сего времени. Никакого «табу», кроме догмы о неподвижном пространстве, на такую гипотезу назвать нельзя. Но и закон тяготения Ньютона с его неподвижным пространством вряд ли мог так повязать полёг человеческой мысли. Такие путы указывают на более общую причину-многовековую недооценку роли материи в механизме мироздания. Таким образом, во времена Максвелла под абсолютной скоростью Земли следовало понимать только её орбитальную скорость, а тогда ответ на поставленный вопрос уже был известен.
После нулевого («отрицательного») результата опыта Майкельсона теоретики должны были быть озабочены противоречием: почему в эффекте аберрации орбитальная скорость Земли обнаружена, а в опыте Майкельсона - зафиксирован очередной «нуль»? Но мысль двинулась иным путём. Возникла загадка, согласно которой эфир увлекается частично плотной водой и полностью - разреженным воздухом. В этом суть сегодняшних трудностей физики, предопределённых всем ходом развития естествознания. В то же время эти загадки философии, тяготевшей к теологии. На протяжении веков философия скорее мистифицировала представления о материи, чем строила рациональную картину мира. С появлением понятия поля среда в пространстве в конце ХIХв стала отождествляться с самим пространством. Удобная профессиональная терминология математиков заменила собою понятие материи и задержала осмысление её сущности. Сегодня теоретическая физика занята уже полностью абсурдным делом, не изучением материи в пространстве, а конструированием самого пространства n-ой размерности, где n «пробегает» значения от единицы до уровня, ограниченного искусством владения математическим аппаратом или скромностью фантазии теоретика.
