В Северном Полярном море, получающем постоянный приток тяжелой воды от Шпицбергенского Атлантического течения и легкой воды от рек Сибири и Северной Америки, очевидно, должно было образоваться течение, которым избыток воды в этом почти замкнутом бассейне удалялся бы в океан. Такое течение действительно и существует в поверхностном слое Северного Полярного моря (толщиной около 200 м). Оно отличается низкой температурой (от —1,5 до —1°,9) и малой соленостью (30—34,7%о). Скорость поверхностного течения в Северном Полярном море, по наблюдениям дрейфа Фрама, небольшая, около 0,5—1,0 морской мили в 24 часа; она увеличивается от востока к западу. По мнению Нансена, основанному на материалах, собранных во время плавания на Фраме и последующими экспедициями, в Северном Полярном море вдоль пути Фрама можно было различить четыре слоя течений один над другим. I — поверхностное течение малой солености (29,0—32,0%о), идущее на NW и W слоем около 50—60 м толщиной: II — слой воды около 200 ,м мощностью, более высокой солености (до 34,7%о) и низкой температуры, идущий с небольшими скоростями по различным направлениям; III — слой течения относительно теплой воды и большой солености (35,1—35,3%о), толщиной около 600—700 м, идущий на Е и несущий воды, очевидно, атлантического происхождения, и IV — слой огромной мощности, от глубины в 1000 м до дна, очень медленно двигающийся и обладающий низкой температурой и значительной соленостью (около 35,0%о).

Обычно под интенсивностью питания гидробионтов понимается количество (масса) пищи, потребляемой в единицу времени и отнесенное к массе потребителя. Мерой потребления пищи принято считать величину суточного рациона, т. е. количество корма, поедаемого животным в течение суток. Некоторое представление об интенсивности питания гидробионтов дает их накормленность, характеризуемая индексом наполнения кишечников, под которым понимают отношение массы пищи, содержащейся в пищеварительном тракте, к массе всего организма. Следует обратить внимание на необходимость более углубленной характеристики интенсивности питания и использования в этих целях показателей, отражающих сущность явления в разных аспектах. Если интенсивность питания оценивать количеством потребляемого корма, смысл этого понятия может быть извращен. Например, животные, использующие малопитательный корм, но заглатывающие его в большом количестве, должны считаться питающимися интенсивнее тех, которые, потребляя более питательный корм, съедают его меньше. Нельзя говорить, что вобла, потребляя моллюсков, питается интенсивнее, чем при использовании хирономид и ракообразных, хотя в первом случае ее суточный рацион выше, поскольку около половины массы моллюсков приходится на вещество раковины, лишенное пищевой ценности.

Почти повсеместно уступает численно большому пёстрому дятлу. В Минской обл. после большого пёстрого самый обыкновенный из пёстрых дятлов. В Смоленской обл. значительно реже его, но в Вяземском районе в связи с преобладанием там лиственных пород встречается чаще большого пёстрого. Вообще говоря, в Белоруссии и в Смоленской обл. это обыкновенный вид. В Ленинградской обл. редкая птица, не часто встречается в Псковской обл. и редок в Калининской. Редок в Нижегородском крае. Довольно редок в Костромской обл., в Рязанской — довольно обычен, в Мордовии значительно реже большого пёстрого дятла, а в Калужской обл. редок. В Орловской и Тульской обл. очень редок. В юго-восточной части Пензенской обл. нередкая птица, зимой встречается чаще. В Воронежской обл. обыкновенен, также и Харьковской, однако реже большого пёстрого. В Черниговской обл. это обыкновенная оседлая птица, обыкновенен он и в Полтавской обл., однако численно заметно уступает другим пёстрым дятлам области. В Подолии бывает многочисленен годами. По всему Уссурийскому краю обычная птица, на Малом Хингане очень част, заменяя там большого пёстрого дятла; по верхнему течению Амура редок, довольно редок в окрестностях Читы и по верхнему течению Ингоды; в юго-западном Забайкалье весьма обыкновенен, обычен в Кентее.

Ландшафтная карта, выявленные закономерности структурно-динамической организации лесного покрова различных типов ландшафта и пакет карт прикладного назначения позволяют обоснованно применять различные элементы ЛЭП как на уровне региона, так и конкретных территорий ранга лесопромышленного предприятия. Это особенно актуально в связи активно развивающимся процессом лесной сертификации. Лесная сертификация - процедура признания сбалансированности по экологическим, экономическим и социальным параметрам режима лесопользования на определенной территории, отвечающего общепризнанным критериям «устойчивого» управления лесами. Весьма полная сводка данных в этой области представлена в работе А. В. Птичникова. В настоящее время добровольная лесная сертификация в основном проводится по системе Лесного попечительского совета (FSC - Forest Stewardship Council - FSC). Ведущими принципами, заложенными в систему сертификации, являются сохранение средо-образующих (средозащитных) функций лесов и биоразнообразия в условиях их интенсивного использования и эффективного воспроизводства. Именно это и является предметом концепции многоцелевого (многоресурсного) лесопользования на ландшафтной основе. Ее использование для сертификации является, по сути, безальтернативным. Это, в частности, подтверждает и то, что в Лесной программе WWF России одним из нескольких направлений деятельности провозглашается «распространение добровольной лесной сертификации и лесопользования, основанного на ландшафтном подходе».

В последнее десятилетие количество публикаций, в которых излагаются результаты исследований разнообразия биоты в таежной зоне европейской части России, последовательно нарастает и исчисляется многими сотнями. Однако кроме наших лишь в единичных работах так или иначе затрагиваются ландшафтные аспекты инвентаризации и оценки разнообразия биоты на уровне видов и сообществ в пределах европейской части таежной зоны России. В целом эта тематика является особенно актуальной в связи с тем, что в ближайшие десятилетия на данной территории в результате хозяйственного освоения практически исчезнут сколько-нибудь значительные по площади фрагменты первобытной тайги (вне действующих ООПТ). В этой связи ключевой задачей современных исследований представляется выявление закономерностей динамики биоразнообразия с тем, чтобы в будущем минимизировать возможные негативные последствия его антропогенной трансформации. Ландшафтный подход закладывает системную основу для исследований разнообразия лесных сообществ на любом уровне их природной организации. В методологическом плане, на наш взгляд, он является безальтернативным. Можно применять индивидуальный или типологический принципы к выделению ландшафтных единиц, при классификации использовать различные ландшафтообразующие признаки, расходиться в терминологии и т. д., но существо подхода от этого не изменится. Однако главная общая задача заключается в выявлении, оценке и прогнозировании антропогенной динамики лесов по принципу «что было, что стало и что будет».

Ландшафтная основа широко и давно используется для решения самых разнообразных прикладных задач, в том числе при ресурсном и рекреационном районировании, инженерно-экологическом зонировании. Ландшафтная основа используется при исследовании эдафических особенностей произрастания лесообразующих пород, составлении кадастра лесных ресурсов, карт защитных и ресурсных функций растительного покрова, анализа продуктивности древесных пород и возобновления леса, оценки ресурсов лесных охотничьих животных и птиц, организации сети охраняемых территорий. В целом список работ в этом направлении очень обширен. Следует отметить, что, как справедливо указал Б. П. Виноградов, «экологические карты - это не механическое смешение отраслевых карт, а это карты, где определяющим компонентом служит биота, а остальные компоненты являются сопряженными в том объеме, которые определяют условия местообитания биоты». В принципиальном плане то же следует отнести к картам ресурсного плана. Другими словами, картирование производится с учетом только тех параметров ландшафта, которые непосредственно определяют его ресурсный потенциал, а не всей совокупности ландшафтообразующих факторов. Методические основы районирования лесов на ландшафтной основе. Результаты многоаспектного исследования лесов на ландшафтной основе открывают новые возможности для территориальной дифференциации лесного покрова по широкому спектру признаков, имеющих основное значение для системы многоцелевого (многоресурсного) лесопользования.