Успехи физики, определившие весь наш сегодняшний образ жизни, грандиозны. Физика является истоком идей философского осмысления окружающей нас действительности, "матерью" других наук, она же определяет облик научно - технического прогресса. Физические науки увеличили народонаселение Земли. Физика породила широко известных проницательных учёных, определила смысл их жизни, а их душу переполняла гордостью за предмет их увлечения. Вся наука делится на две группы! физику и коллекционирование марок. Успехи физики подняли престиж учёных и породили глубочайшее доверие даже к таким их идеям, которые не в силах осмыслить разум обычного человека с высшим образованием. Вот укороченный пересказ одной из них, изложенной в расчёте на легковерного читателя, не способного, как и сам рассказчик, отделить строгую научную гипотезу от свободного полёта математической мысли.

Речь о статье "Призраки двойной Вселенной", помещённой в "Совместном проекте РАН и ОАО редакции газеты Известия" ("Известия - наука", 20.12.02). Именно соучастие РАН в данном проекте заставляет обратить на него внимание уважаемого читателя. Идея сразу приковывает к себе внимание. Будущее непредсказуемо, а прошлое имеет варианты. Начато, великолепное своим цыганским умением эксплуатировать любопытство читателя любого уровня образованности. В данном случае расчет на читателя хоть и легковерного, но самого высокого уровня научной подготовки. Статья [под столь непривлекательным названием] моментально стала сенсацией [о которой, и о ее авторе, первое, что приходит на ум, 45 лет спустя мало кто знает]. Это не удивительно. Если гипотеза неопровержима, то почему бы с ней не согласиться? Но что-то отпугивает учёных от радикально неопровержимой гипотезы многовариантного прошлого.


Что касается трудностей с поиском ошибок в теории, то бишь - в микрофизической гипотезе, выходящей на Вселенские просторы, то они сильно преувеличены. Конечно, не исключено, что Эверетт допустил тонкую математическую ошибку, но этот пустячный порок уже не в состоянии занизить мировоззренческое качество гипотезы. В чем же суть теории?... К разгадке таинственных взаимодействий должен подтолкнуть опыт, но здесь возникают трудности его интерпретации. Наблюдение за Луной, конечно, может изменить эмоциональное состояние даже одинокого наблюдателя зрелого возраста, как это произошло с Галилеем, но кто поверит, что от того же меняете состояние бесчувственной Луны?]... Надо ввести Понятие ветвления, принять его в качестве аксиомы и написать уравнение, которое может выражать что угодно или не выражать ничего, но автор должен видеть в нем реальную плоть Понятия. Его неоднозначные решения, что бы они не означали, дадут ему право в среде таких же конструкторов мироздания утверждать правильность исходной посылки]...

Даже в те времена, когда научная картина мира только создавалась и церковь едва осознавала вредность родившегося учения Коперника, когда для опровержения сомнительных идей недоставало знаний, даже в те благословенные времена подобная мысль насторожила бы святую инквизицию. Дело непременно кончилось бы костром на площади Цветов. Ещё бы, проповедуется равное право на существование любой иной еретической точки зрения на историю, наравне с христианской. В начале ХХв, когда воззрения церкви об устройстве мира стали символом мракобесия, наука также отвергла бы многовариантную Вселенную всего лишь на основе обесценившегося вскоре здравомыслия. Нужна эпоха с повреждённым мировоззрением, в которой науку заинтересовал бы ряд параллельных Вселенных, естественно, кроме одной из них, потусторонних. Впрочем, может быть не надо так резко судить о мировоззрении эпохи? Высказана ещё одна гипотеза, не получившая признания.

Кто из учёных на трудном пути познания не совершал ошибок, мелких или крупных? Нет, надо, ибо параллельные Вселенные - это уже не ошибка, а помутнение здравомыслия. Давно прошли те времена, когда иррациональные построения могли быть прогрессивными. Наука кропотливым трудом через преодоление вековых заблуждений выстроила рациональную картину мира, покушение на которую не просто обесценивает труды всех наших праведных и заблуждавшихся предшественников, а разрушает рациональное отношение ко всему окружающему. Параллельные Вселенные - не первое достижение подобного рода «человека разумного», это плод уже изрядно потоптанного здравомыслия. Надо ещё и потому, что мы являемся свидетелями расширяющегося потока откровенного вздора, выдаваемого за достижения науки. Над физикой нависла болезнь с признаками неизлечимости целого поколения её творцов. .

..Изменилась атмосфера научного творчества в направлении от насмешек над здравым смыслом и требованием «сумасшедших идей» до восхищения мистическими учениями Востока. Ошибиться в науке можно во многом, ошибиться по крупному. Можно было и Солнце закрутить вокруг Земли, но только две тысячи лет назад. Наука должна поднимать тот барьер, через который явный вздор может быть принят за ошибку, но, к сожалению, иногда происходит попятное движение. С появлением теории относительности «порог здравомыслия» был существенно понижен. Если с некоторых пор не признаётся материальность окружающего нас мира, или в том сеются сомнения, если пространство и время наделяются свойствами неоднозначности, то реальность мира вырождается в дикие построения. Поиск математических ошибок в диких теоретических построениях вполне логичен, если здравый смысл исключён из проверки гипотез. Дело, однако, не в вычислениях.

Вполне допустимая гипотеза о возможном воздействии процессов самих измерений на исследуемые объекты микромира у Эверетта перенесена на всю Вселенную. Можно ли преподнести теологу более крупный подарок от науки? Теперь Вселенная в руках теоретика уже не может не расщепиться, как не может не сгореть застрахованный от пожара сарай, иначе замысел молодого физика не соответствовал бы уровню его математической подготовки в самом престижном университете. Диким является тот факт, что исследователь ХХв сознательно может вложить в математические символы — по его разумению - физический, а на самом деле выходящий за пределы физики смысл, довести исследование до глубокого математического уровня (не остановившись перед раскрывающимися дикими выводами) и предложить этот труд на суд научного сообщества. А то, заметим, вдумчиво читает, где-то в глубине математики ищет ошибки, и не найдя таковых, переводит новую безумную идею на доступный журналистский язык, утоляя жажду чуда любознательного читателя. Поиск ошибок—увлекательнейшее занятие математика, которое может поглотить всю жизнь.

Вот и гравиташюнист К. Торн ищет ошибки в своей теории "кротовых нор", сочинённой вряд ли с меньшим математическим искусством, но с тем же недостатком рационального отношения к мирозданию. По Торну, нырнувший в нору получает возможность (почти) мгновенного перемещения в пространстве я во времени. Поскольку математической ошибки не находиться, теория гравитации займётся поиском входа в эту нору. Ошеломляющие следствия теории Эверетта, которые даже верующий Ньютон встретил бы с ледяным презрением, из теории не следуют, они в неё заложены. А далее, благодаря открытому Н. Лобачевским искусству построения внутренне непротиворечивых математических конструкций, благодаря многократно показанной прозорливости математики и склонности человека выходить на утверждения, выходящие за пределы смыслового содержания конкретного факта, высказываются претензии на приспособление реальности к мировоззрению теоретика.