Курильщики и туристы, традиционно обвиняемые в возникновении лесных и торфяных пожаров, часто отдуваются за поджигателей, которых невозможно увидеть невооружённым глазом. В отличие от крупных теплокровных животных крошечные пчёлы беззащитны перед морозом. Но то, что недоступно слабому одиночке, под силу дружному коллективу. Сбившись в большой плотный шар и усиленно питаясь калорийным мёдом, пчёлы легко переносят в улье наши суровые зимы, а в глубине живого кома создают для матки по-настоящему комфортные условия. Даже не видимые глазом микробы, каждый в отдельности выделяющий ис-чезающе малые количества теплоты, собираясь вместе, способны весьма значительно повышать температуру, было бы только вдоволь еды и воды. Хотя микробы способны размножаться при вполне определённых температурах, по пристрастиям к теплу их можно разделить на любителей холода, любителей умеренных температур и микробов, обожающих жару. Так, любители холода размножаются при температуре -10°С, правда, при этом они должны жить в такой солёной воде, которая не замерзает при этой температуре. Во льду они не гибнут, но перестают плодиться. Любители умеренных температур блаженствуют в рыхлых кучах сена, хлопка, пеньки, зерна, табака, навоза, прелых листьев и другого мелкого органического мусора. На болотах подобным субстратом становится торф. Для микробов необходимо, чтобы субстрат был влажным, но пронизывался многочисленными прослойками воздуха, так как многим из них необходим кислород. В таких кучах легко накапливается и сохраняется тепло.
Когда «умеренные» бактерии поднимут температуру субстрата достаточно высоко, начинается эпоха любителей жары, размножающихся лишь при температуре выше 40—55°. Когда их станет много, они примутся поднимать температуру субстрата ещё выше, отчего гибнут их благодетели — любители умеренных температур. Разогрев субстрат до 45—55°, они создают благоприятные условия для температурных экстремистов, способных вести активный образ жизни даже при температурах 70— 80°. И тут любителей комфортных температур настигает возмездие: экстремисты так нагревают субстрат, что губят своих предшественников-благодетелей, не выносящих таких высоких температур. А в стогах сена, в кучах хлопка или в глубине торфяной залежи начинается обугливание субстрата, которое может обернуться самовозгоранием. В течение двух последних десятилетий на нашем Севере несколько раз возникала жесточайшая засуха, и температура воздуха поднималась до +30° и выше, В эти годы под Москвой, Петербургом, Петрозаводском, Псковом и Новгородом полыхали лесные пожары. Смрадный запах гари достигал центра этих городов, а горизонт исчезал за дымовой завесой. Конечно, во многих пожарах виноваты люди, но и самовозгорание сбрасывать со счётов не стоит. Хорошо ещё, что кучи чистого навоза не самовозгораются, хотя температура в них может повышаться до +80°. Хозяйственная деятельность людей нередко сопровождается сюрпризами самовозгорания, когда мы приступаем к уничтожению болот, добываем из их недр и вывозим торф, они подчас мстят нам пожаром. Обычно торф снимают фрезой, измельчают, чтобы он скорее подсох, а потом складывают в огромные штабеля. Хранящийся в таком виде торф таит угрозу. Правда, пока штабеля не трогают, с внешней стороны всё обстоит благополучно, хотя внутри штабелей может идти бурный рост микроскопических грибов и других микроорганизмов, температура в глубине торфяной массы резко возрастает, а торф постепенно превращается в полукокс. Этот процесс начинается только тогда, когда масса компактно сложенного торфа достигает критической величины — четырёх кубометров. В меньших объёмах коксования не происходит. В зависимости от погоды и каких-то иных, неведомых нам, обстоятельств для завершения процесса коксования требуется от нескольких недель до полугода. Внешне ничто не выдаёт процессов, происходящих внутри штабеля. Только вскрыв его, обнаруживают: на глубине полуметра в толще торфа образуется беловатый мицелий — паутинный слой грибного и микробного мицелия. Однако трогать такой штабель не следует. Уже через 15—30 секунд после соприкосновения с воздухом на поверхности полукокса начинают вспыхивать искорки, возникают стремительные язычки пламени. Полукокс горит жарко, и скоро огнём охватывается весь штабель. Надёжно предотвращать такие пожары торфодобытчики пока не научились. Рассказ о микробах-экстремистах на этом можно было бы и закончить, но на болотах, да и не только на них, обитает немало микроскопических существ, которые хотя сами и не могут учинить поджог, но способны вырабатывать горючие газы. Вообще говоря, все зелёные растения, даже высшие, способны выделять в процессе жизнедеятельности горючие вещества. По библейской легенде, Бог явил Моисею неопалимую купину — растение, которое горело, но никогда не сгорало, а оставалось в своём первоначальном виде. Чтобы познакомиться с подобным уникумом, необязательно совершать паломничество в Палестину и забираться на гору Хореб. Похожее растение можно встретить и в нашей стране где-нибудь в Воронежской, Пензенской, курской или Волгоградской областях. Это небольшой эфироносный кустарничек яснотка, близкая родственница глухой крапиве и лаванде. Яснотку чаще всего можно встретить на поросших кустарниками южных склонах холмов. Если в жаркий безветренный полдень к кусту яснотки поднести зажжённую спичку, растение вспыхнет синим пламенем, но не сгорит, а выйдет из огня таким же свежим, как Афродита из морской пены. Это происходит потому, что горят не листья и стебли, а пары эфирного масла, интенсивно выделяющиеся в жару. К счастью, от такого пламени не только не возникнет лесной пожар, даже не загорится подол у платья. Температура сгорания паров эфирных масел яснотки невелика, их у растения не очень много, и поэтому пылающее растение никому не может причинить вреда. Иначе обстоят дела с микроскопическими зелёными водорослями, могущими выделять в атмосферу неиспользованный в процессе синтеза глюкозы горючий водород. Вездесущи в природе и метанообразующие микроорганизмы. Они обитают в кишечнике человека и животных, живут в каменноугольных пластах и угольных отвалах, в илах и скоплениях растительных остатков. Там же обитают микробы, производящие ацетон и бутан. Многие производители метана — настоящие экстремисты. Например, для микробов метанотермусов оптимальна температура +85° и выше. Выделение горючих веществ, особенно легковоспламеняющихся, всегда вызывает опасения: а не могут ли они вспыхнуть от таинственных возникающих на болотах блуждающих огней? Мне впервые случилось столкнуться с таким явлением не в какой-нибудь глухомани, где ещё не ступала нога человека, а на рукотворном болоте в центре Петербурга, издавна именуемого Второй Венецией. Многочисленные каналы, украшающие город, необходимо вовремя чистить. В годы войны этим некому было заняться. Мойка, Фонтанка, Крюков канал заросли грязью. Особенно досталось каналу Грибоедова, заваленному обломками разрушенного моста. Лето в первый послевоенный год было на севере жарким, мутная вода канала покрылась отвратительной серой плёнкой, а из глубины воды беспрерывно поднимались и лопались на поверхности крупные пузыри газа. От воды распространялось зловоние. Особенно мрачно выглядел канал в сумерках, когда окончилась длинная пора белых ночей. Душными вечерами над водой то там, то здесь вспыхивали голубоватые огни. Это самовозгорался газ, поднимающийся со дна канала. Особенно часто огоньки мерцали под мостами, на миг освещая тёмные провалы арок. Редкие прохожие жались к домам и ускоряли шаг. Блуждающие огни... Что горит над водой? Может быть, это вспыхивают горючие газы, выделяемые микроорганизмами и зелёными водорослями? Наконец, не может ли это баловство с огнём привести к грандиозному пожару, независимо от того, кто поджигатель? Ничего таинственного в выделении горючих газов нет, но нет и никакой опасности их самопроизвольного воспламенения. Ведь горючие газы на поверхности болот не образуют скоплений. Они легче воздуха и поэтому быстро поднимаются вверх и легко рассеиваются. Однако в болотах, особенно низовых, богатых солями фосфора, обитают бактерии-экстремисты,способные продуцировать фосфористый водород — газ, способный самовоспламеняться при соприкосновении с воздухом. Поднимаясь к поверхности воды в крупных пузырях водорода или мета на, фосфористый водород может поджечь и их. И в этом разгадка блуждающих огней до сих пор пугающих людей. Но пугаться тут нечему. Вспышка газового пузыря длится 1—3 секунды, за это время она не успевает нагреть до возгорания даже сухие былинки. Блуждающие огни не опасны!