«Бырран» по-якутски означает «горы по побережью моря или реки», а на языке коренных жителей этих мест нганасан — «горы с долинами». Горы расположены в северной части п-ова Таймыр и простираются с юго-запада на северо-восток в виде сложной системы хребтов и плато более чем на 700 км. К востоку от оз. Таймыр горная цепь значительно расширяется, образуя обширную горную область с максимальной отметкой 1119 м — гору Ледниковую. Здесь горные хребты и плато разделены ущельями глубиной 600—700 м. Крупные речные долины имеют корытообразную форму (форму трога) и несут на себе следы горно-долинного оледенения, проявляющиеся на местности в виде размытых боковых и донных морен. Склоны долин круты и представляют собою сочетание осыпных и задернованных участков. На предвершинных участках возрастает количество осыпей, а порою они могут занимать весь склон, простираясь от вершины до дна долины. На склонах развиты криогенные процессы. Крупные скальные выходы встречаются в речных каньонах, на вершинах плато, в зоне тектонических разломов. По своему облику горы Бырранга относятся к молодым горам, с элементами альпийского рельефа, характерного для высоких частей гор. В горах Бырранга мало кто бывает, а восточная их часть почти недоступна. Нганасане называли горы Бырранга еще и Страной мертвых, куда, по их преданиям, отправлялись души умерших, и поэтому никогда не заходили туда. Однако в этих горах в 1940—1950-х годах впервые побывали топографы и геологи. Здесь были обнаружены металлические руды, уголь и другие полезные ископаемые. Помимо рудных ископаемых, в горах были открыты небольшие запасы пресной воды, сосредоточенные в горных ледниках. Кто-то может сказать, что на Таймыре воды и так в достатке, и роль маленьких ледников пустяковая. Но ценность таймырских ледников состоит не в количестве заключенной в них воды, а в том, что они служат своеобразными индикаторами современных климатических и физико-географических условий. В эпоху глобальных изменений климата важно располагать сведениями о состоянии ледника, чтобы вовремя предсказать, как быстро могут произойти трансформации в природе Севера. Поэтому чтобы узнать, как сегодня «чувствуют» себя ледники гор Бырранга, мы и решили отправиться в самое сердце Страны мертвых. База экспедиции была устроена на ныне недействующем биологическом стационаре «Бикада», расположенном в устьевой части на восточном берегу оз.Таймыр. Стационар построили в 1974 г. сотрудники Научно-исследовательского института сельского хозяйства Крайнего Севера (г.Норильск), которые 30 лет назад проводили эксперимент по реакклиматизации овцебыков, завезенных на Таймыр из Канады и Аляски. До настоящего времени хорошо сохранились только жилой дом и баня, остальные постройки пришли в полную негодность. Здесь среди тундры, совершая радиальные маршруты, мы и провели четыре месяца — с конца апреля по сентябрь. Одним из самых сложных и интересных выходов был августовский пеший поход к ледникам.
Возвышенность Дюдыттынэтти и выйти к р.Малахайтари. Долина, по которой мы поднимались, совсем сузилась, и ручей стал исчезать среди камней. Нужно искать путь на перевал, и мы начали подъем в туман. Крутизна склона возрастала вместе с напряжением мышц в ногах и усилением боли в плечах под тяжестью рюкзаков. Наша ноша была излишне тяжела, хотя вещей и продуктов мы взяли по минимуму, всего на 10 дней пути. Склон, по которому мы поднимались, состоял из мокрого месива мелких камней — сплошная «сыпуха». Делаешь шаг вверх, а спускаешься на два, сапоги скользят, ветер срывает с нас полиэтилен, и вода начинает затекать за шиворот. Не научная экспедиция, а настоящий «экстрим». Чем выше мы забирались, тем сильнее дул ветер. Временами в тумане появлялись разрывы, благодаря которым мы и смогли, не блуждая, выйти на водораздел, где стоял триангуляционный знак и полная бочка солярки. По брошенным консервным банкам мы определили, что геодезисты работали здесь в 1975 г. А вот завораживающей панорамы с высоты нам увидеть не удалось, все вокруг было затянуто облаками. Дальше мы пошли по плато, смысла спускаться в долину не было, ведь идти по твердой и относительно пологой поверхности легче. Сквозь разрывы в облаках внизу проглядывалась долина Малахайтари. При подходе к реке было видно, что она разбухла и неслась страшным серым потоком. С правого берега в реку впадали два многоводных притока — ручей Одинокий и р.Узловая. Сможем ли мы перейти их вброд, издалека определить было трудно. На наше счастье, уклон русел притоков при впадении оказался небольшим, поэтому течение воды было спокойным. Перейдя благополучно вброд обе преграды, глубина которых местами превышала высоту болотных сапог, мы не стали искать идеально ровное место и поставили палатку на кочкарнике. Сил на комфортное обустройство ночлега у нас больше не оставалось. Мы перешли через возвышенность Дюдыттынэтти и стоим у ворот Бырранга. Эта возвышенность — небольшой южный отрог гор Бырранга — представляет собой платообразное поднятие с максимальной абсолютной отметкой 521 м. Она расположена в междуречье рек Малахайтари и Нюнькаракутари. На плоских водораздельных поверхностях — каменные многоугольники, полосы, пятна, по форме похожие на медальоны. На местах разрушенных горных складок высятся, поодиночке и группами, останцы высотой 1 — 3 м, похожие на «сад камней». В верховьях эрозионных врезов и вдоль структурных уступов северозападной экспозиции залегают многолетние снежники. Очевидно, в зимнее время здесь господствуют ветры юго-восточного направления, аккумулирующие снег на подветренных склонах. Такой же ветровой режим в зимнее время характерен и для окрестных равнин вдоль Бикады. Некоторые понижения (неглубокие выемки, ямы), расположенные на склонах и водораздельных поверхностях до высоты 450 м, заполнены хорошо окатанными валунами (в поперечнике 20—40 см), которые, очевидно, остались после таяния ледникового покрова. Можно предположить, что древний ледник имел толщину около 500 м и, возможно, покрывал всю возвышенность, за исключением ее отдельных вершин. На существование в прошлом здесь покровного ледника указывает и расположение в горных хребтах сквозных корытообразных долин. Кроме того, о том, что здесь был в прошлом покровный ледник, свидетельствует насыпное краевое образование древнего ледника, простирающееся единым поднятием высотой 150—240 м и шириной 7—12 км и сложенное ледниковыми и водно-ледниковыми отложениями. На его поверхности местами лежат слабоокатанные валуны, достигающие в поперечнике 4 м. Конечная гряда простирается вдоль левого борта долины р. Бикада и уходит дальше на юг, плавно загибаясь к западу вдоль притока р. Холидьетари. С южной (тыльной) стороны гряда оконтурена цепочкой приледниковых озер, два из которых, Портнягино и Кунгасалах, достигают в поперечнике 25 — 30 км. Севернее конечной гряды господствует холмисто-западинный рельеф высотой до 80 м, с характерными формами водно-аккумулятивного генезиса — озами, кучами щебня, похожими на муравейники, сформировавшимися после таяния полей мертвого льда. Повсеместно на поверхности тундры встречаются ледниковые валуны. В междуречье р.Бикада и ее правого притока Ньеньгатиатари прослеживается еще одна гряда высотою 161 м отступавшего края покровного ледника, она продолжается и на левом берегу Бикады. В том месте, где река размывает гряду, ее берега сложены окатанными валунами и галькой. В верховьях некоторых ручьев, стекающих с возвышенности Дюдыттынэтти, лежат слоистые снежно-ледяные тела. По визуальным оценкам, их толщина от 5 до 10 м. Вокруг них сформировался типичный для приледниковых поверхностей ландшафт: отполированные ледником скалы, свежие «бараньи лбы». Несомненно, в недалеком прошлом здесь залегали полноценные присклоновые ледники. Некоторые снежно-ледяные тела, вероятно, можно отнести к современным малым формам оледенения. В верхних частях долин и на их днищах встречаются как свежие, так и более старые отложения селевых водокаменных потоков. Их отложения из грубообломочного несортированного материала мощностью до 2 — 3 м и 30—60 м в поперечнике приурочены к устьям эрозионных врезов, это конусы выносов. Следов схода крупных селей и снежных лавин не отмечено.
К реке Ледниковой
Теперь, когда водные преграды преодолены, нам предстоял путь по широкой долине Мала хайтари до ее правого притока р.Ледниковой. Дождь прекратился, и временами сквозь облака проглядывало солнце. По карте всего 30 км, и изнурительных подъемов быть уже не должно. Мы надеялись пройти этот участок легко и быстро, чтобы вечером наловить рыбы и устроить пир. Но на местности все оказалось совсем не так, и в этом мы смогли убедиться в самом начале пути. Идти по ровной на первый взгляд долине труднее, чем подниматься в гору. Низкорослые и переплетенные между собой кусты ивы и березы, кочки и ямы, закамуфлированные травою и наполненные до отказа водой, вымотали нас на первом часу ходьбы. К тому же хоть немногочисленные, но злобные комары вносили свою лепту, и мы были вынуждены все чаще останавливаться на отдых. В обед, перекусив картофельным пюре с чаем, мы тронулись дальше. Через час пути силы меня совсем покинули, и я готов был устроить дневку для отдыха, а на следующий день повернуть назад. Я не рассчитывал на то, что дорога будет такой тяжелой. Но мой бессменный напарник вспомнил о Международном полярном годе и привел веские доводы, что для процветания науки нужны свои герои и что мы не вправе повернуть назад, когда уже пройдено 60 км. Это возымело на меня действие, и после часового отдыха с перекусом я собрал все силы и сделал шаг навстречу науке. Впереди нас ждала р.Финиш (приток Ледниковой), где мы собирались заночевать. Когда мы с невероятным трудом дошли до этого притока (8 км), ощущение у нас было настоящего «финиша». По-видимому, топографы, работавшие в этих местах, тоже, как и мы, хватили лиха и дали реке такое пессимистическое название. Ступни ног горели. Как оказалось, резиновые сапоги (простые болотники) для длительного хождения по галечнику и кочкарнику совсем непригодны. Голенище болтается, а сквозь тонкую подошву сапог чувствуешь все неровности рельефа, каждый камушек. Палатку поставили быстро и принялись за приготовление еды. Поскольку все продукты лимитированы, решаюсь поймать рыбу. Как-никак, а хариус-то должен водиться в таких реках. Попытки оказались тщетными (и не только в этот раз), и мы довольствовались традиционной гречкой и чаем. Реки гор Бырранга практически пусты, хотя несколько раз на стремнине мы видели небольших хариусов. Но, завидев нас, они быстро исчезали. По-видимому, причина отсутствия здесь рыбы — дождевой тип питания и паводковый характер рек. Как только заканчивается дождь, уровень воды в них быстро падает, реки мелеют и рыба не успевает подняться снизу, чтобы заселить речные ямы. Вторая причина — отсутствие обильного корма. На участке от возвышенности Дюдыттынэтти до впадения в нее реки Ледниковой, Мала-хайтари течет по широкой долине, выработанной горными ледниками. Река распадается на множество рукавов и блуждает по днищу долины. Вдоль бортов долины на относительной высоте 30—70 м от ее днища местами тянется терраса. Это древняя боковая морена, сложенная грубоокатанным материалом и галькой. Исходя из визуальных наблюдений, можно предположить, что в верхнем плейстоцене в восточной части гор Бырранга развивалось горно-долинное оледенение, которое смыкалось с покровным ледником на окраине горной страны. На дне долины произрастает ивовый кустарник и карликовая береза. На заболоченных пойменных участках развивается полигональный рельеф с термокарстовыми озерами. В долине мы встретили две группы овцебыков из трех и 16 голов и одного одинокого старого самца. Склоны и днище долины покрыты травянистой растительностью, количество осыпей на склонах незначительно.
...Проснулись мы не совсем рано. По палатке барабанил дождь, и сила его нарастала с каждой минутой. На душе радостно, можно отдохнуть, но на сердце тревога — продуктов остается совсем мало. В очередной раз делим их, выкраивая порцию на дополнительный день, уменьшая и так скудную норму. Изначально наш рацион был небогатым и разнообразием не отличался: манка, картофельное пюре, гречка, макароны по 80 г на человека, солдатская порция сливочного масла на двоих, по кусочку сушеного мяса и по три сухаря с чаем. Тушенки мы не брали, так как вес рюкзаков и без консервов был запредельным. Кроме еды и вещей, нам нужно было тащить бензин для примуса. Дров здесь нет. Вскоре дождь перешел в ливень. Когда же он закончится? Все вещи отсырели, а впереди еще множество рек, которые нам предстоит пересечь. Хорошо, что Финиш мы форсировали с вечера, так как к полудню уровень воды стал подниматься на глазах, сделав переправу невозможной. На следующее утро дождь стих, но воздух был пропитан влагой и туманом. Горы как в молоке. Надо собираться. По нашим расчетам еще два дня пути. Хорошо, что весь прошлый день провели лежа в палатке. Отдых был кстати, иначе бы мы не дошли до ледников, выдержать взятый темп было бы физически невозможно. Теперь нам предстоял подъем по реке Ледниковой. Идти стало значительно легче. Долина сузилась, исчезли кочкарники и болотины, под ногами уже не чавкало, шли больше по галечнику, затянутому песком. Здесь в горах Бырранга среди запутанных лабиринтов долин и вершин еще сегодня есть места, где не ступала нога человека. Чем дальше мы забирались в горы, тем сильнее нарастало чувство опасности, и мы старались излишне не рисковать, ища безопасные места для переправ через горные ручьи. Если с нами что-либо случится, выбраться самим отсюда будет невозможно, а тем более дождаться быстрой помощи. Ближайший аэропорт находится в 450 км в поселке Хатанга.
Речные прижимы
Река ударялась единым потоком в склон горы, и пройти по самому берегу было невозможно. Пришлось забираться вверх по склону. Потратили час, чтобы обойти, но зато на скалах нашли золотой корень. Как оказалось потом, он растет повсеместно, и мы его использовали при заваривании чая. Хотя явного прилива сил мы не чувствовали, но подсознание делало свое дело. Судя по космическому снимку местности, впереди нас ждало еще два больших прижима, самых сложных для путешественника участков. Чтобы преодолеть их, приходится порою взбираться на самые вершины и обходить по хребтам. (Хорошо, что мы шли по правому берегу Ледниковой, левый просто изобиловал прижимами.) Второй прижим обходили почти 3 ч. Скальным обрывом был захвачен весь склон горы до самой ее вершины. Подниматься пришлось по крутой осыпи. Вскоре мы вошли в облака и погрузились в мокрый туман, испытав уже знакомые ощущения. На спуске повстречали четырех оленей. За время нашего путешествия по горам нам встречалось не так-то много живности, куда меньше, чем в тундре. Было такое ощущение, что горы мертвы. Попадались редкие чайки, один раз встретили две пары гусей с выводками, зайца, следы песца и волка. А вот овцебыков здесь живет много. Вплоть до самых ледников на земле лежит их помет и видны следы копыт. По-видимому, овцебыки проникли во все уголки гор и чувствуют себя здесь хорошо. Подходя все ближе к третьему прижиму, мы заранее искали возможный маршрут обхода. У самой вершины гора обрывалась базальтовым уступом, преодолеть который обычно невозможно, но в нижней части прижим оказался осыпным. Перепрыгивая по камням, мы успешно преодолели его у самой кромки воды. Это был для нас неоценимый подарок судьбы, благодаря которому мы смогли дойти в этот день до запланированного места к ручью Седому, преодолев очередные 30 км. Дождь продолжал моросить, мы поставили палатку, отварили традиционную гречку и начали трапезу. Вдруг за стенками палатки раздалось фырчанье, и я тут же выскочил на улицу. Рядом с палаткой стояли четыре быка. Они испугано смотрели на меня и через несколько мгновений отбежали метров на 50. Наша палатка, по-видимому, помешала им пройти по долине. Понаблюдав за быками, которые не собирались уходить, мы продолжили ужин и вскоре быстро заснули. А ночью мне приснился сон, как быки топчут палатку и нас. Наступившее утро не принесло радостных перспектив. Все тот же туман, низкие облака и морось. Мы уже поднялись до высоты 450 м, и здесь уже чувствовалась прохлада. Приходится одеваться теплее. Горы стали пустынней и каменистей. Трава росла только у реки и на пологих склонах. Появились снежники, некоторые лежали у самой реки и имели красноватый оттенок, придаваемый синезелеными водорослями. Судя по карте, к полудню мы добрались до устья ручья, который брал свое начало из ледника №55. Дальше идти не было смысла, здесь будем ставить палатку. Это нелегкое занятие — среди сплошных каменных россыпей найти ровное место. На наше счастье, у самой реки мы отыскали горку песка, которым засыпали площадку, расчищенную от крупных камней. Получился достаточно пологий и ровный пятачок под палатку.
У нас осталось совсем мало времени, чтобы исследовать ледники. Поэтому, невзирая на усталость, сплошной туман и плохую погоду (похоже, что хорошая погода здесь редкость), делаем попытку подняться на ледник вдоль ручья в сплошном тумане. В 300 м ничего не видно, под ногами россыпи мокрых камней, идти скользко, поэтому движемся медленно. Дошли до места, где, очевидно, недавно лежал ледник. Это была ровная отшлифованная ледником площадка. В некоторых местах на ее поверхности видны царапины (ледниковая штриховка). Вскоре из тумана показался язык ледника. Осмотрев ледяной грот, из которого вытекал ручей, мы начали подъем на ледник. Сначала 200 м мы шли по мертвому льду, отчлененному от главного тела. Очевидно, этот участок в недалеком прошлом был еще языком ледника. Чем выше мы поднимались, тем интенсивнее шел снег, и туман становился плотнее. Через 2 ч мы достигли верхнего края ледника. Высотомер показывал высоту 1040 м, видимость 10—15 м. Жаль, не видно окрестностей.
Неожиданный и другие ледники
Впервые ледники Бырранга были открыты в 1948 г. геологом Г.П.Вергуновым, участником экспедиции «Трест "Арктикраз-ведка"». Он обнаружил крупный долинный ледник и дал ему название Неожиданный. В апреле 1967 г. несколькими рейсами самолета Ан-2 на лыжах в эти места была доставлена уже упомянутая экспедиция Госкомгидромета под руководством ныне известного гляциолога Л.С.Говорухи. Базовый лагерь экспедиции располагался на плато Гляциологов и состоял из трех тентовых палаток. За 5 месяцев экспедиции ученым удалось исследовать многие ледники и нанести их на карту. Самый сложный этап в работе экспедиции был связан с эвакуацией, так как самолет не смог прилететь и забрать людей из-за плохой погоды, поэтому пришлось выбираться пешком, оставив на леднике все имущество экспедиции. Мы надеялись отыскать лагерь гляциологов, но для этого нам предстоит добраться до ледника Неожиданного и подняться на плато Гляциологов. Вероятность отыскать его через 40 лет была невелика, тем более что точного места стоянки экспедиции мы не знали.
Когда мы вернулись в лагерь, погода не изменилась — снег, туман, холодный ветер. Улеглись спать, ближе к утру стало невыносимо холодно. Мы кутались с головою в спальниках, но это не помогало согреться, камни снизу давили бока. Меняя очередной раз позу, я высунул голову наружу и ощутил, как мягкое тепло обдало лицо. Неужели солнце? Вылез из палатки — чудеса: безветренная погода, на небе ни единого облачка, тишина, даже не слышно шума реки. Величавые и неприступные вершины гор укрыты снегом. Схватил фотоаппарат и начал снимать все вокруг. Закончив с фотографией, направился к реке, чтобы умыться. Но она исчезла, только небольшие струи воды сочились между камнями. В котелке с водой, набранной с вечера, лед толщиной в 1 см. Вот почему мы ночью так сильно мерзли, мороз был нешуточный. Хорошее испытание! Семь дней дождя и на «десерт» мороз. А на дворе ведь только первые числа августа, разгар лета. Места здесь суровые, и подтверждение тому — наличие ледников на малых высотах. Обычно ледники существуют выше снеговой линии, за которой твердых осадков выпадает больше, чем их может растаять за год. В горах Бырранга теоретическая снеговая линия располагается на высоте 1200 м, что на самом деле выше самих гор. Но благодаря особым географическим условиям (климатическим и орографическим), а именно метелевому переносу снега и высокой расчлененности рельефа, существование современных ледников возможно и ниже снеговой линии. Сегодня в горах Бырранга находится 96 ледников общей площадью 30.5 км2. Современное оледенение гор Бырранга имеет горнодолинный характер. Здесь встречаются долинно-переметные, долинные (лощинные), карово-долинные и каровые ледники. Помимо крупных ледников, в Бырранга имеются малые, которые представлены карововисячими, кулуарными и присклоновыми морфологическими типами. В длину крупные ледники достигают 3—4 км, а площадь самого большого ледника Неожиданного — 4.3 км2. Скорость движения льда на ледниках невелика, в среднем — 2 — 3 м/год. Из-за малой динамической активности на поверхностях ледников отсутствуют трещины. К августу снег на ледниках полностью стаивает, и на поверхность выходит глетчерный лед. Сегодня нам нужно обследовать как можно больше ледников, в том числе и самый большой — Неожиданный. Мы не просто шли по узкой долине, а летели. Солнце пригревало так, что пришлось раздеться до футболок, многодневную усталость как рукой сняло. Сегодня за время нашего путешествия мы впервые увидели синее небо и вершины гор. Они были покрыты снегом и ослепительно блестели на солнце. Растительности на склонах практически не было. Пять километров от палатки до языка Неожиданного мы прошли незаметно, хотя приходилось все время лавировать между крупных камней, которыми было засыпано днище долины. При подходе к леднику долина совсем сузилась и превратилась в узкую щель. Вскоре ручей, вдоль которого мы поднимались, скрылся в небольшом ледяном гроте. Вот он, ледник Неожиданный! В 15 м от края ледника на скальном выступе красной краской мы написали «2007» и установили тур с запиской для последователей. Это своеобразный репер: быть может, когда-нибудь мы сюда вернемся, и тогда будет легко определить, как далеко отступил или наступил ледник. Начали подъем на ледник, уклон языка достаточно крут и составляет 15°, а поверхность испещрена сетью неглубоких сплетенных между собой русел ручьев, спускавшихся вниз по леднику. Из-за ночного мороза таяние ледника прекратилось, поэтому русла были сухими. На белоснежной поверхности кое-где возвышаются конусовидные кучи щебня высотою до 2 м, «муравьиные кучи». От сильного солнца начали болеть глаза, а темные очки одни на двоих. Ледник стал выполаживаться, и мы пошли по ровной поверхности, идеальной для посадки самолета на лыжах. Вскоре дошли до озера, расположенного прямо на леднике. Это скорее неглубокое понижение диаметром около 150 м на поверхности ледника, заполненное талой водой. Из озера вытекал ручей. В теле ледника он пропилил глубокий туннель, на стенках которого была видна слоистая текстура. Мы легко перешли ручей вброд и обнаружили первую потерю. Сапоги у Валеры дали течь, а ведь еще нам возвращаться «домой». Дальше путь лежал к перевалу. Идти было легко. Об опасности провалиться в трещину мы не думали. Ледники Бырранга неопасны, трещин на них нет. Мы шли в полной тишине и безветрии, казалось, что ледник спал. Несколько раз ледник пересекали следы песца, оставленные на свежем снегу. Что он тут делал, для нас осталось загадкой. Ни мышей, ни птиц, ничего съестного здесь нет, одни только скалы, лед и снег. Достигнув перевала, мы стали забирать по склону на вершину Плато гляциологов. Уже с перевала было ясно, что северную сторону гор мы не увидим, там было все укутано облаками. На вершине плато стояла метеорологическая будка, приваленная большим камнем. Приборов внутри не было, только лежала ржавая банка из-под кофе с запиской внутри, оставленная норильскими туристами, совершавшими лыжный поход в 1991 г. Отважные ребята! Зимою и в этих местах. С вершины плато мы увидели на леднике Северном настоящее озеро. Оно было полностью покрыто льдом, и только по краям имелись небольшие забереги и нагромождения торосистого льда. Решаемся спуститься к нему. Пройдя 300 м вниз по склону, замечаем торчащие из-под снега металлические прутья. Это остатки базы гляциологов. Вот это удача! На маленьком пологом пятачке — три остова палаток, тенты уже сгнили, но лежащие внутри вещи были целы. Научное оборудование, посуда, газовая плита, полные газовые баллоны, раскладушки, ящик гвоздей, формы для хлеба, книги, и все это в неплохом состоянии. Бери и живи, осталось только разгрести снег и натянуть новый тент палатки. Нам надо спешить, так как на леднике уже появились тени от облаков, идущих с севера, а наступающий туман не шутка, вмиг затянет горы и дорогу назад не найти. К вечеру мы благополучно добрались до палатки, «накрутив» по горам около 25 км. Удалось обследовать шесть ледников и сделать их фотографии. Теперь только остается обработать полученный полевой материал и сравнить его с данными прошлых лет. Но это все будет делаться в Москве. А завтра нам предстоит отправиться в обратный путь длиною в 120 км по карте (а в горах его нужно увеличить на 20—30 км).
Утром солнце уже не обогревало нашу палатку, небо было затянуто плотными облаками, в которых прятались вершины. Горы Бырранга опять погрузились в сонное состояние. Ледники гор Бырранга находятся явно не в лучшем состоянии — они отступают. За 40 лет произошло разрушение крупных ледниковых систем и отчлене-ние ряда ледников друг от друга. Например, с 1967 г. язык ледника Южный отступил на 100—120 м, ледник №55 — на 150—200 м. Малые ледники сокращаются медленнее. Они оказались более жизнеспособными, и их размеры если и изменились, то не так сильно, как больших. Начиная с 1960 г. на всех метеостанциях Таймыра наблюдается тенденция роста среднегодовых температур, о потеплении климата говорят даже рыбаки. По их наблюдениям, ледостав на оз.Таймыр стал наблюдаться на 10—15 дней позже, чем это происходило 10 и более лет тому назад.
Жаль, что горы Бырранга не попали в перечень объектов наблюдений по программе Международного полярного года 2007—2008, поэтому финансовых средств для комплексных работ в этом районе выделено не было. Наша скромная экспедиция была проведена благодаря помощи геологов Полярной геологоразведочной экспедиции (пос. Хатанга) и денежным средствам, выделенным по гранту РФФИ. И все же можно считать, что она дала неплохие результаты. Мы провели научные исследования, отсняли много материала для научно-популярного фильма. Сидя дома, разглядываем карту, удивляемся, неужели мы побывали в этих далеких местах. Надеемся, что наш поход в горы Бырранга станет еще одной страничкой летописи ледников и природы Таймыра.
Василий Сарана
Пеший поход
Возвышенность Дюдыттынэтти и выйти к р.Малахайтари. Долина, по которой мы поднимались, совсем сузилась, и ручей стал исчезать среди камней. Нужно искать путь на перевал, и мы начали подъем в туман. Крутизна склона возрастала вместе с напряжением мышц в ногах и усилением боли в плечах под тяжестью рюкзаков. Наша ноша была излишне тяжела, хотя вещей и продуктов мы взяли по минимуму, всего на 10 дней пути. Склон, по которому мы поднимались, состоял из мокрого месива мелких камней — сплошная «сыпуха». Делаешь шаг вверх, а спускаешься на два, сапоги скользят, ветер срывает с нас полиэтилен, и вода начинает затекать за шиворот. Не научная экспедиция, а настоящий «экстрим». Чем выше мы забирались, тем сильнее дул ветер. Временами в тумане появлялись разрывы, благодаря которым мы и смогли, не блуждая, выйти на водораздел, где стоял триангуляционный знак и полная бочка солярки. По брошенным консервным банкам мы определили, что геодезисты работали здесь в 1975 г. А вот завораживающей панорамы с высоты нам увидеть не удалось, все вокруг было затянуто облаками. Дальше мы пошли по плато, смысла спускаться в долину не было, ведь идти по твердой и относительно пологой поверхности легче. Сквозь разрывы в облаках внизу проглядывалась долина Малахайтари. При подходе к реке было видно, что она разбухла и неслась страшным серым потоком. С правого берега в реку впадали два многоводных притока — ручей Одинокий и р.Узловая. Сможем ли мы перейти их вброд, издалека определить было трудно. На наше счастье, уклон русел притоков при впадении оказался небольшим, поэтому течение воды было спокойным. Перейдя благополучно вброд обе преграды, глубина которых местами превышала высоту болотных сапог, мы не стали искать идеально ровное место и поставили палатку на кочкарнике. Сил на комфортное обустройство ночлега у нас больше не оставалось. Мы перешли через возвышенность Дюдыттынэтти и стоим у ворот Бырранга. Эта возвышенность — небольшой южный отрог гор Бырранга — представляет собой платообразное поднятие с максимальной абсолютной отметкой 521 м. Она расположена в междуречье рек Малахайтари и Нюнькаракутари. На плоских водораздельных поверхностях — каменные многоугольники, полосы, пятна, по форме похожие на медальоны. На местах разрушенных горных складок высятся, поодиночке и группами, останцы высотой 1 — 3 м, похожие на «сад камней». В верховьях эрозионных врезов и вдоль структурных уступов северозападной экспозиции залегают многолетние снежники. Очевидно, в зимнее время здесь господствуют ветры юго-восточного направления, аккумулирующие снег на подветренных склонах. Такой же ветровой режим в зимнее время характерен и для окрестных равнин вдоль Бикады. Некоторые понижения (неглубокие выемки, ямы), расположенные на склонах и водораздельных поверхностях до высоты 450 м, заполнены хорошо окатанными валунами (в поперечнике 20—40 см), которые, очевидно, остались после таяния ледникового покрова. Можно предположить, что древний ледник имел толщину около 500 м и, возможно, покрывал всю возвышенность, за исключением ее отдельных вершин. На существование в прошлом здесь покровного ледника указывает и расположение в горных хребтах сквозных корытообразных долин. Кроме того, о том, что здесь был в прошлом покровный ледник, свидетельствует насыпное краевое образование древнего ледника, простирающееся единым поднятием высотой 150—240 м и шириной 7—12 км и сложенное ледниковыми и водно-ледниковыми отложениями. На его поверхности местами лежат слабоокатанные валуны, достигающие в поперечнике 4 м. Конечная гряда простирается вдоль левого борта долины р. Бикада и уходит дальше на юг, плавно загибаясь к западу вдоль притока р. Холидьетари. С южной (тыльной) стороны гряда оконтурена цепочкой приледниковых озер, два из которых, Портнягино и Кунгасалах, достигают в поперечнике 25 — 30 км. Севернее конечной гряды господствует холмисто-западинный рельеф высотой до 80 м, с характерными формами водно-аккумулятивного генезиса — озами, кучами щебня, похожими на муравейники, сформировавшимися после таяния полей мертвого льда. Повсеместно на поверхности тундры встречаются ледниковые валуны. В междуречье р.Бикада и ее правого притока Ньеньгатиатари прослеживается еще одна гряда высотою 161 м отступавшего края покровного ледника, она продолжается и на левом берегу Бикады. В том месте, где река размывает гряду, ее берега сложены окатанными валунами и галькой. В верховьях некоторых ручьев, стекающих с возвышенности Дюдыттынэтти, лежат слоистые снежно-ледяные тела. По визуальным оценкам, их толщина от 5 до 10 м. Вокруг них сформировался типичный для приледниковых поверхностей ландшафт: отполированные ледником скалы, свежие «бараньи лбы». Несомненно, в недалеком прошлом здесь залегали полноценные присклоновые ледники. Некоторые снежно-ледяные тела, вероятно, можно отнести к современным малым формам оледенения. В верхних частях долин и на их днищах встречаются как свежие, так и более старые отложения селевых водокаменных потоков. Их отложения из грубообломочного несортированного материала мощностью до 2 — 3 м и 30—60 м в поперечнике приурочены к устьям эрозионных врезов, это конусы выносов. Следов схода крупных селей и снежных лавин не отмечено.
К реке Ледниковой
Теперь, когда водные преграды преодолены, нам предстоял путь по широкой долине Мала хайтари до ее правого притока р.Ледниковой. Дождь прекратился, и временами сквозь облака проглядывало солнце. По карте всего 30 км, и изнурительных подъемов быть уже не должно. Мы надеялись пройти этот участок легко и быстро, чтобы вечером наловить рыбы и устроить пир. Но на местности все оказалось совсем не так, и в этом мы смогли убедиться в самом начале пути. Идти по ровной на первый взгляд долине труднее, чем подниматься в гору. Низкорослые и переплетенные между собой кусты ивы и березы, кочки и ямы, закамуфлированные травою и наполненные до отказа водой, вымотали нас на первом часу ходьбы. К тому же хоть немногочисленные, но злобные комары вносили свою лепту, и мы были вынуждены все чаще останавливаться на отдых. В обед, перекусив картофельным пюре с чаем, мы тронулись дальше. Через час пути силы меня совсем покинули, и я готов был устроить дневку для отдыха, а на следующий день повернуть назад. Я не рассчитывал на то, что дорога будет такой тяжелой. Но мой бессменный напарник вспомнил о Международном полярном годе и привел веские доводы, что для процветания науки нужны свои герои и что мы не вправе повернуть назад, когда уже пройдено 60 км. Это возымело на меня действие, и после часового отдыха с перекусом я собрал все силы и сделал шаг навстречу науке. Впереди нас ждала р.Финиш (приток Ледниковой), где мы собирались заночевать. Когда мы с невероятным трудом дошли до этого притока (8 км), ощущение у нас было настоящего «финиша». По-видимому, топографы, работавшие в этих местах, тоже, как и мы, хватили лиха и дали реке такое пессимистическое название. Ступни ног горели. Как оказалось, резиновые сапоги (простые болотники) для длительного хождения по галечнику и кочкарнику совсем непригодны. Голенище болтается, а сквозь тонкую подошву сапог чувствуешь все неровности рельефа, каждый камушек. Палатку поставили быстро и принялись за приготовление еды. Поскольку все продукты лимитированы, решаюсь поймать рыбу. Как-никак, а хариус-то должен водиться в таких реках. Попытки оказались тщетными (и не только в этот раз), и мы довольствовались традиционной гречкой и чаем. Реки гор Бырранга практически пусты, хотя несколько раз на стремнине мы видели небольших хариусов. Но, завидев нас, они быстро исчезали. По-видимому, причина отсутствия здесь рыбы — дождевой тип питания и паводковый характер рек. Как только заканчивается дождь, уровень воды в них быстро падает, реки мелеют и рыба не успевает подняться снизу, чтобы заселить речные ямы. Вторая причина — отсутствие обильного корма. На участке от возвышенности Дюдыттынэтти до впадения в нее реки Ледниковой, Мала-хайтари течет по широкой долине, выработанной горными ледниками. Река распадается на множество рукавов и блуждает по днищу долины. Вдоль бортов долины на относительной высоте 30—70 м от ее днища местами тянется терраса. Это древняя боковая морена, сложенная грубоокатанным материалом и галькой. Исходя из визуальных наблюдений, можно предположить, что в верхнем плейстоцене в восточной части гор Бырранга развивалось горно-долинное оледенение, которое смыкалось с покровным ледником на окраине горной страны. На дне долины произрастает ивовый кустарник и карликовая береза. На заболоченных пойменных участках развивается полигональный рельеф с термокарстовыми озерами. В долине мы встретили две группы овцебыков из трех и 16 голов и одного одинокого старого самца. Склоны и днище долины покрыты травянистой растительностью, количество осыпей на склонах незначительно.
...Проснулись мы не совсем рано. По палатке барабанил дождь, и сила его нарастала с каждой минутой. На душе радостно, можно отдохнуть, но на сердце тревога — продуктов остается совсем мало. В очередной раз делим их, выкраивая порцию на дополнительный день, уменьшая и так скудную норму. Изначально наш рацион был небогатым и разнообразием не отличался: манка, картофельное пюре, гречка, макароны по 80 г на человека, солдатская порция сливочного масла на двоих, по кусочку сушеного мяса и по три сухаря с чаем. Тушенки мы не брали, так как вес рюкзаков и без консервов был запредельным. Кроме еды и вещей, нам нужно было тащить бензин для примуса. Дров здесь нет. Вскоре дождь перешел в ливень. Когда же он закончится? Все вещи отсырели, а впереди еще множество рек, которые нам предстоит пересечь. Хорошо, что Финиш мы форсировали с вечера, так как к полудню уровень воды стал подниматься на глазах, сделав переправу невозможной. На следующее утро дождь стих, но воздух был пропитан влагой и туманом. Горы как в молоке. Надо собираться. По нашим расчетам еще два дня пути. Хорошо, что весь прошлый день провели лежа в палатке. Отдых был кстати, иначе бы мы не дошли до ледников, выдержать взятый темп было бы физически невозможно. Теперь нам предстоял подъем по реке Ледниковой. Идти стало значительно легче. Долина сузилась, исчезли кочкарники и болотины, под ногами уже не чавкало, шли больше по галечнику, затянутому песком. Здесь в горах Бырранга среди запутанных лабиринтов долин и вершин еще сегодня есть места, где не ступала нога человека. Чем дальше мы забирались в горы, тем сильнее нарастало чувство опасности, и мы старались излишне не рисковать, ища безопасные места для переправ через горные ручьи. Если с нами что-либо случится, выбраться самим отсюда будет невозможно, а тем более дождаться быстрой помощи. Ближайший аэропорт находится в 450 км в поселке Хатанга.
Речные прижимы
Река ударялась единым потоком в склон горы, и пройти по самому берегу было невозможно. Пришлось забираться вверх по склону. Потратили час, чтобы обойти, но зато на скалах нашли золотой корень. Как оказалось потом, он растет повсеместно, и мы его использовали при заваривании чая. Хотя явного прилива сил мы не чувствовали, но подсознание делало свое дело. Судя по космическому снимку местности, впереди нас ждало еще два больших прижима, самых сложных для путешественника участков. Чтобы преодолеть их, приходится порою взбираться на самые вершины и обходить по хребтам. (Хорошо, что мы шли по правому берегу Ледниковой, левый просто изобиловал прижимами.) Второй прижим обходили почти 3 ч. Скальным обрывом был захвачен весь склон горы до самой ее вершины. Подниматься пришлось по крутой осыпи. Вскоре мы вошли в облака и погрузились в мокрый туман, испытав уже знакомые ощущения. На спуске повстречали четырех оленей. За время нашего путешествия по горам нам встречалось не так-то много живности, куда меньше, чем в тундре. Было такое ощущение, что горы мертвы. Попадались редкие чайки, один раз встретили две пары гусей с выводками, зайца, следы песца и волка. А вот овцебыков здесь живет много. Вплоть до самых ледников на земле лежит их помет и видны следы копыт. По-видимому, овцебыки проникли во все уголки гор и чувствуют себя здесь хорошо. Подходя все ближе к третьему прижиму, мы заранее искали возможный маршрут обхода. У самой вершины гора обрывалась базальтовым уступом, преодолеть который обычно невозможно, но в нижней части прижим оказался осыпным. Перепрыгивая по камням, мы успешно преодолели его у самой кромки воды. Это был для нас неоценимый подарок судьбы, благодаря которому мы смогли дойти в этот день до запланированного места к ручью Седому, преодолев очередные 30 км. Дождь продолжал моросить, мы поставили палатку, отварили традиционную гречку и начали трапезу. Вдруг за стенками палатки раздалось фырчанье, и я тут же выскочил на улицу. Рядом с палаткой стояли четыре быка. Они испугано смотрели на меня и через несколько мгновений отбежали метров на 50. Наша палатка, по-видимому, помешала им пройти по долине. Понаблюдав за быками, которые не собирались уходить, мы продолжили ужин и вскоре быстро заснули. А ночью мне приснился сон, как быки топчут палатку и нас. Наступившее утро не принесло радостных перспектив. Все тот же туман, низкие облака и морось. Мы уже поднялись до высоты 450 м, и здесь уже чувствовалась прохлада. Приходится одеваться теплее. Горы стали пустынней и каменистей. Трава росла только у реки и на пологих склонах. Появились снежники, некоторые лежали у самой реки и имели красноватый оттенок, придаваемый синезелеными водорослями. Судя по карте, к полудню мы добрались до устья ручья, который брал свое начало из ледника №55. Дальше идти не было смысла, здесь будем ставить палатку. Это нелегкое занятие — среди сплошных каменных россыпей найти ровное место. На наше счастье, у самой реки мы отыскали горку песка, которым засыпали площадку, расчищенную от крупных камней. Получился достаточно пологий и ровный пятачок под палатку.
У нас осталось совсем мало времени, чтобы исследовать ледники. Поэтому, невзирая на усталость, сплошной туман и плохую погоду (похоже, что хорошая погода здесь редкость), делаем попытку подняться на ледник вдоль ручья в сплошном тумане. В 300 м ничего не видно, под ногами россыпи мокрых камней, идти скользко, поэтому движемся медленно. Дошли до места, где, очевидно, недавно лежал ледник. Это была ровная отшлифованная ледником площадка. В некоторых местах на ее поверхности видны царапины (ледниковая штриховка). Вскоре из тумана показался язык ледника. Осмотрев ледяной грот, из которого вытекал ручей, мы начали подъем на ледник. Сначала 200 м мы шли по мертвому льду, отчлененному от главного тела. Очевидно, этот участок в недалеком прошлом был еще языком ледника. Чем выше мы поднимались, тем интенсивнее шел снег, и туман становился плотнее. Через 2 ч мы достигли верхнего края ледника. Высотомер показывал высоту 1040 м, видимость 10—15 м. Жаль, не видно окрестностей.
Неожиданный и другие ледники
Впервые ледники Бырранга были открыты в 1948 г. геологом Г.П.Вергуновым, участником экспедиции «Трест "Арктикраз-ведка"». Он обнаружил крупный долинный ледник и дал ему название Неожиданный. В апреле 1967 г. несколькими рейсами самолета Ан-2 на лыжах в эти места была доставлена уже упомянутая экспедиция Госкомгидромета под руководством ныне известного гляциолога Л.С.Говорухи. Базовый лагерь экспедиции располагался на плато Гляциологов и состоял из трех тентовых палаток. За 5 месяцев экспедиции ученым удалось исследовать многие ледники и нанести их на карту. Самый сложный этап в работе экспедиции был связан с эвакуацией, так как самолет не смог прилететь и забрать людей из-за плохой погоды, поэтому пришлось выбираться пешком, оставив на леднике все имущество экспедиции. Мы надеялись отыскать лагерь гляциологов, но для этого нам предстоит добраться до ледника Неожиданного и подняться на плато Гляциологов. Вероятность отыскать его через 40 лет была невелика, тем более что точного места стоянки экспедиции мы не знали.
Когда мы вернулись в лагерь, погода не изменилась — снег, туман, холодный ветер. Улеглись спать, ближе к утру стало невыносимо холодно. Мы кутались с головою в спальниках, но это не помогало согреться, камни снизу давили бока. Меняя очередной раз позу, я высунул голову наружу и ощутил, как мягкое тепло обдало лицо. Неужели солнце? Вылез из палатки — чудеса: безветренная погода, на небе ни единого облачка, тишина, даже не слышно шума реки. Величавые и неприступные вершины гор укрыты снегом. Схватил фотоаппарат и начал снимать все вокруг. Закончив с фотографией, направился к реке, чтобы умыться. Но она исчезла, только небольшие струи воды сочились между камнями. В котелке с водой, набранной с вечера, лед толщиной в 1 см. Вот почему мы ночью так сильно мерзли, мороз был нешуточный. Хорошее испытание! Семь дней дождя и на «десерт» мороз. А на дворе ведь только первые числа августа, разгар лета. Места здесь суровые, и подтверждение тому — наличие ледников на малых высотах. Обычно ледники существуют выше снеговой линии, за которой твердых осадков выпадает больше, чем их может растаять за год. В горах Бырранга теоретическая снеговая линия располагается на высоте 1200 м, что на самом деле выше самих гор. Но благодаря особым географическим условиям (климатическим и орографическим), а именно метелевому переносу снега и высокой расчлененности рельефа, существование современных ледников возможно и ниже снеговой линии. Сегодня в горах Бырранга находится 96 ледников общей площадью 30.5 км2. Современное оледенение гор Бырранга имеет горнодолинный характер. Здесь встречаются долинно-переметные, долинные (лощинные), карово-долинные и каровые ледники. Помимо крупных ледников, в Бырранга имеются малые, которые представлены карововисячими, кулуарными и присклоновыми морфологическими типами. В длину крупные ледники достигают 3—4 км, а площадь самого большого ледника Неожиданного — 4.3 км2. Скорость движения льда на ледниках невелика, в среднем — 2 — 3 м/год. Из-за малой динамической активности на поверхностях ледников отсутствуют трещины. К августу снег на ледниках полностью стаивает, и на поверхность выходит глетчерный лед. Сегодня нам нужно обследовать как можно больше ледников, в том числе и самый большой — Неожиданный. Мы не просто шли по узкой долине, а летели. Солнце пригревало так, что пришлось раздеться до футболок, многодневную усталость как рукой сняло. Сегодня за время нашего путешествия мы впервые увидели синее небо и вершины гор. Они были покрыты снегом и ослепительно блестели на солнце. Растительности на склонах практически не было. Пять километров от палатки до языка Неожиданного мы прошли незаметно, хотя приходилось все время лавировать между крупных камней, которыми было засыпано днище долины. При подходе к леднику долина совсем сузилась и превратилась в узкую щель. Вскоре ручей, вдоль которого мы поднимались, скрылся в небольшом ледяном гроте. Вот он, ледник Неожиданный! В 15 м от края ледника на скальном выступе красной краской мы написали «2007» и установили тур с запиской для последователей. Это своеобразный репер: быть может, когда-нибудь мы сюда вернемся, и тогда будет легко определить, как далеко отступил или наступил ледник. Начали подъем на ледник, уклон языка достаточно крут и составляет 15°, а поверхность испещрена сетью неглубоких сплетенных между собой русел ручьев, спускавшихся вниз по леднику. Из-за ночного мороза таяние ледника прекратилось, поэтому русла были сухими. На белоснежной поверхности кое-где возвышаются конусовидные кучи щебня высотою до 2 м, «муравьиные кучи». От сильного солнца начали болеть глаза, а темные очки одни на двоих. Ледник стал выполаживаться, и мы пошли по ровной поверхности, идеальной для посадки самолета на лыжах. Вскоре дошли до озера, расположенного прямо на леднике. Это скорее неглубокое понижение диаметром около 150 м на поверхности ледника, заполненное талой водой. Из озера вытекал ручей. В теле ледника он пропилил глубокий туннель, на стенках которого была видна слоистая текстура. Мы легко перешли ручей вброд и обнаружили первую потерю. Сапоги у Валеры дали течь, а ведь еще нам возвращаться «домой». Дальше путь лежал к перевалу. Идти было легко. Об опасности провалиться в трещину мы не думали. Ледники Бырранга неопасны, трещин на них нет. Мы шли в полной тишине и безветрии, казалось, что ледник спал. Несколько раз ледник пересекали следы песца, оставленные на свежем снегу. Что он тут делал, для нас осталось загадкой. Ни мышей, ни птиц, ничего съестного здесь нет, одни только скалы, лед и снег. Достигнув перевала, мы стали забирать по склону на вершину Плато гляциологов. Уже с перевала было ясно, что северную сторону гор мы не увидим, там было все укутано облаками. На вершине плато стояла метеорологическая будка, приваленная большим камнем. Приборов внутри не было, только лежала ржавая банка из-под кофе с запиской внутри, оставленная норильскими туристами, совершавшими лыжный поход в 1991 г. Отважные ребята! Зимою и в этих местах. С вершины плато мы увидели на леднике Северном настоящее озеро. Оно было полностью покрыто льдом, и только по краям имелись небольшие забереги и нагромождения торосистого льда. Решаемся спуститься к нему. Пройдя 300 м вниз по склону, замечаем торчащие из-под снега металлические прутья. Это остатки базы гляциологов. Вот это удача! На маленьком пологом пятачке — три остова палаток, тенты уже сгнили, но лежащие внутри вещи были целы. Научное оборудование, посуда, газовая плита, полные газовые баллоны, раскладушки, ящик гвоздей, формы для хлеба, книги, и все это в неплохом состоянии. Бери и живи, осталось только разгрести снег и натянуть новый тент палатки. Нам надо спешить, так как на леднике уже появились тени от облаков, идущих с севера, а наступающий туман не шутка, вмиг затянет горы и дорогу назад не найти. К вечеру мы благополучно добрались до палатки, «накрутив» по горам около 25 км. Удалось обследовать шесть ледников и сделать их фотографии. Теперь только остается обработать полученный полевой материал и сравнить его с данными прошлых лет. Но это все будет делаться в Москве. А завтра нам предстоит отправиться в обратный путь длиною в 120 км по карте (а в горах его нужно увеличить на 20—30 км).
Утром солнце уже не обогревало нашу палатку, небо было затянуто плотными облаками, в которых прятались вершины. Горы Бырранга опять погрузились в сонное состояние. Ледники гор Бырранга находятся явно не в лучшем состоянии — они отступают. За 40 лет произошло разрушение крупных ледниковых систем и отчлене-ние ряда ледников друг от друга. Например, с 1967 г. язык ледника Южный отступил на 100—120 м, ледник №55 — на 150—200 м. Малые ледники сокращаются медленнее. Они оказались более жизнеспособными, и их размеры если и изменились, то не так сильно, как больших. Начиная с 1960 г. на всех метеостанциях Таймыра наблюдается тенденция роста среднегодовых температур, о потеплении климата говорят даже рыбаки. По их наблюдениям, ледостав на оз.Таймыр стал наблюдаться на 10—15 дней позже, чем это происходило 10 и более лет тому назад.
Жаль, что горы Бырранга не попали в перечень объектов наблюдений по программе Международного полярного года 2007—2008, поэтому финансовых средств для комплексных работ в этом районе выделено не было. Наша скромная экспедиция была проведена благодаря помощи геологов Полярной геологоразведочной экспедиции (пос. Хатанга) и денежным средствам, выделенным по гранту РФФИ. И все же можно считать, что она дала неплохие результаты. Мы провели научные исследования, отсняли много материала для научно-популярного фильма. Сидя дома, разглядываем карту, удивляемся, неужели мы побывали в этих далеких местах. Надеемся, что наш поход в горы Бырранга станет еще одной страничкой летописи ледников и природы Таймыра.
Василий Сарана
